Дитон, Ангус

Ангус Дитон
Награды и премии:	Нобелевская премия по экономике (2015) Премия Леонтьева (2014)

Ангус Стюарт Дитон (англ. Angus Stewart Deaton; род. 19 октября 1945 года в Эдинбурге, Шотландия) — британский и американский экономист. Профессор экономики и международных отношений школы общественных и международных отношений имени Вудро Вильсона и экономического факультета Принстонского университета. Лауреат Нобелевской премии по экономике (2015) «за анализ потребления, бедности и благосостояния».

Биография

Получил степени бакалавра (1967) и магистра искусств (1971), а также доктора философии (1974) в Кембриджском университете.

В 1967—1968 гг. работал в Банке Англии.

В 1976—1983 гг. профессор эконометрики Бристольского университета.

В 1979—1980 гг. — приглашённый профессор, с 1983 года профессор Принстонского университета.

Член Эконометрического общества. В 1978 первым получил Медаль Фриша Эконометрического общества.

В 2009 году президент Американской экономической ассоциации, вице-президент в 2004—2005 годах, член исполкома (1997—2000). Член Американского философского общества (2014).

Член Американской академии искусств и наук (1992), членкор Британской академии (2001), членкор Королевского общества Эдинбурга (2010).

Почётный доктор Университетского колледжа Лондона (2007), Сент-Эндрюсского университета (2008), Эдинбургского университета (2011), Кипрского университета (2012).

Библиография

• Дитон А. Великий побег: Здоровье, богатство и истоки неравенства. – М.: Изд-во Института Гайдара; Фонд «Либеральная Миссия», 2016. – 368 с. (англ. — The Great Escape: Health, Wealth, and the Origins of Inequality. Princeton: Princeton University Press, 2013. ISBN 9780691153544)

Награды и премии

• 2011 — BBVA Foundation Frontiers of Knowledge Awards
• 2014 — Премия Леонтьева
• 2015 — Нобелевская премия по экономике.

Ссылки

• scholar.princeton.edu/deaton

Отрывок, характеризующий Дитон, Ангус

– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.