Дитрих, Йозеф

Йозеф «Зепп» Дитрих
нем. Josef Dietrich
Прозвище	Sepp
Дата рождения	28 мая 1892(1892-05-28)
Место рождения	Хаванген, Бавария, Германская империя
Дата смерти	21 апреля 1966(1966-04-21) (73 года)
Место смерти	Людвигсбург, ФРГ
Принадлежность	Германская империя, Третий рейх
Род войск	Войска СС
Годы службы	1914—1945
Звание	оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войк СС
Командовал	1-я дивизия СС «Адольф Гитлер» 6-я танковая армия
Сражения/войны	Первая мировая война Вторая мировая война
Награды и премии

Йо́зеф (Зепп) Ди́трих (нем. Josef Dietrich; 28 мая 1892 — 21 апреля 1966) — немецкий военачальник времён Третьего рейха, оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войск СС, обергруппенфюрер СА (01.07.1934), член НСДАП. После войны отбывал наказание в США (за военные преступления) и затем в ФРГ, за убийство руководства СА.

Биография

Детство и юность

Родился 28 мая 1892 года в деревне Хаванген близ Меммингена в Швабии (тогда в составе Баварского королевства) в католической семье лавочника Палагиуса Дитриха, имевшей также двух младших сыновей (оба погибли на полях Первой мировой войны) и трёх дочерей.

Во время учёбы в школе подрабатывал учеником, а затем подмастерьем у пекаря, потом освоил профессию механизатора.

После окончания восьмилетней школы некоторое время работал механизатором в сельском хозяйстве, совершил путешествие по Австрии и Италии (где выучил итальянский язык), затем учился гостиничному делу в швейцарском Цюрихе.

В 1911 году был призван в Баварскую армию и проходил службу в 4-м полку полевой артиллерии, но через несколько недель был демобилизован в связи с травмой, полученной при падении с лошади.

Вернувшись в Кемптен, где в это время жили его родители, из-за инвалидности не мог работать по специальности и стал разносчиком в булочной.

Первая мировая война

В 1914 году, после начала войны, вступил в рейхсвер, с трудом пройдя военно-врачебную комиссию, не желавшую признавать добровольца годным к военной службе, и в звании сержанта был назначен на нестроевую должность казначея 6-го Баварского резервного артиллерийского полка.

После прибытия на фронт во Фландрии, 6-я Баварская резервная дивизия, в которую входил полк, вступила в бой в секторе Сент-Ив-Гелювельт под Ипром. В ночь на 1 ноября 1914 года баварцы атаковали деревню Витсхэте южнее Ипра, удерживавшуюся силами 400 британских солдат Йоменского кавалерийского полка территориальных войск, и в ходе короткой ожесточённой схватки выбили их с позиций. В этом бою Дитрих был дважды ранен — шрапнельной пулей в правую ногу и кавалерийской пикой в лоб.

В составе штурмовых войск (нем. Sturmtruppen) воевал на Западном и Итальянском фронтах, принимал участие в битве при Капоретто. За свои подвиги в Италии был награждён австрийской серебряной медалью «За храбрость» и прусским Железным крестом II класса.

В битве на Сомме получил осколочное ранение в голову. Несмотря на это, вступил добровольцем в элитный штурмовой батальон и закончил войну в чине вице-вахтмайстера (младшего фельдфебеля) в составе 15-го штурмового батальона бронемашин — одного из первых танковых подразделений рейхсвера.

Имея за плечами опыт пехотинца и артиллериста, обслуживал 6-фунтовые пушки трофейного британского танка Мк IV, переименованного немцами в «Мориц». 31 мая 1918 года «Мориц», заряжающим в экипаже которого был Дитрих, во время боя с французскими войсками в районе Реймса попал в воронку от снаряда, при попытке выбраться из которой произошёл перегрев двигателя. Поскольку атака не удалась и германская пехота отступила, Дитрих и механик-водитель Мейер по приказу командира взорвали танк, чтобы не оставлять его противнику.

За время Первой мировой войны Дитрих был награждён Железными крестами 2-го и 1-го классов, а также ещё одним орденом и двумя медалями.

Фрайкор

После войны Дитрих вступил в сформированный ариософским «Обществом Туле» верхнебаварский добровольческий корпус «Oberland» и в мае 1919 года участвовал в ликвидации Баварской Советской республики. За взятие Мюнхена был награждён свастичным крестом с мечами, учреждённым «Обществом Туле» для своих членов, сражавшихся в составе фрайкора «Oberland».

Вернувшись в Баварию, поступил на службу в баварскую земельную полицию (нем. Landespolizei) в чине унтер-офицера 1 октября 1919 года. 17 февраля 1921 года женился на Барбаре Бетти Зайдль, с которой состоял в браке до апреля 1937 года.

В 1921 году в составе «Союза Оберланд», созданного на базе расформированного по требованию Антанты одноимённого добровольческого корпуса, принял участие в обороне Верхней Силезии от поляков, в том числе, в битве при Аннаберге (первом военном столкновении с внешним противником, выигранным германскими войсками после 1918 года), после которой бойцы штурмового отряда «Тейя» (названного в честь остготского короля VI века, долго оспаривавшего у восточно-римских легионов власть над Италией) и «Верхне-Силезской самообороны» подняли над горой Аннаберг чёрно-бело-красный флаг кайзеровской Германии, уже переставший быть символом государства и официально заменённый чёрно-красно-жёлтым флагом Веймарской республики.

Пивной путч и вступление в НСДАП

8 и 9 ноября 1923 года Дитрих, в составе «Союза Оберланд», принял участие в «Пивном путче» Гитлера — Людендорфа, за что в 1934 году был награждён «Орденом крови».

После подавления «путча» был уволен из полиции и отстранён от государственной службы, в связи с чем работал продавцом в табачном магазине, официантом в пивной, заправщиком на бензоколонке, получал средства к существованию от случайных заработков.

1 мая 1928 году вступил в НСДАП (членский билет № 89015), 5 мая — в СС (личный номер 1177), вошёл в состав 1-го мюнхенского отряда СС (1.SS-Standarte «Sturm 1», впоследствии — «SS-Traditionssturm»), 1 июня 1928 года получил звание унтерштурмфюрера. Дитрих обращал на себя внимание простыми манерами и грубым чувством юмора, при этом был превосходным спортсменом, увлекался боксом, фехтованием, конным спортом и стендовой стрельбой. Вскоре Йозеф (Зепп), которого Гитлер считал идеальным телохранителем, стал любимцем будущего фюрера и сопровождал его в автомобильных поездках по стране, что способствовало быстрому карьерному росту: уже 1 августа 1928 года Дитрих получил чин штурмбаннфюрера, а 18 сентября 1929 года — штандартенфюрера СС.

Приход нацистов к власти. Ночь длинных ножей

В 1930 году Йозеф Дитрих был включён в список кандидатов от Мюнхена на парламентских выборах и избран депутатом Рейхстага от НСДАП.

10 октября 1930 года стал оберфюрером СС, 18 декабря 1931 года — группенфюрером СС.

C 1 октября 1932 года назначен на должность руководителя оберабшнитта «Nordsee» в Гамбурге (до 1 апреля 1936 года — «Nord»), которую занимал до 19 апреля 1933 года.

В марте 1933 года, выполняя задание Гитлера о создании подразделения СС для охраны рейхсканцелярии (впоследствии ставшего батальоном охраны «Берлин» — SS-Wachbataillon «Berlin»), отобрал для этой цели 117 человек, которые составили основу офицеров будущей 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарте-СС Адольф Гитлер» (1. SS-Panzer-Division Leibstandarte-SS «Adolf Hitler»), и дали Германии трёх командиров дивизий и 8 командиров полков.

С 1 октября 1933 года был назначен руководителем оберабшнитта «Spree» (до 14 ноября 1939 года — «Ost»).

30 июня 1934 года, в «Ночь длинных ножей», Дитрих в сопровождении своего адъютанта и шести эсэсовцев по приказу Гитлера выехал в Баварию для ареста лидеров СА, которых от имени фюрера обвинил в измене. Вместе с другими высокопоставленными штурмовиками в мюнхенской тюрьме был расстрелян и руководитель полиции города, обергруппенфюрер СА Август Шнайдхубер — фронтовик Первой мировой войны и давний друг Дитриха. За безупречное проведение этой «операции» 1 июля 1934 года Йозефу Дитриху было присвоено звание обергруппенфюрера СС.

Аншлюс и Вторая мировая война

Командовал сформированным в 1934 году Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер» во время захвата Саара в 1935 году, в аншлюсе Австрии, захвате Судетской области и оккупации Богемии и Моравии в 1938 году.

Во время Второй мировой войны участвовал в Голландской операции и Французской кампании, за что 4 июля 1940 года был награждён Рыцарским крестом.

В марте — апреле 1941 года воевал на Балканах, в июне 1941 — июле 1942 года — на территории СССР («Лейбштандарт» входил в резерв группы армий «Юг» и, по мере необходимости, придавался той или иной армии). 31 декабря 1941 года был награждён Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.

В январе — марте 1943 года участвовал в битве за Харьков. 14 марта 1943 года награждён Мечами к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями.

С июля 1943 по октябрь 1944 года командовал 1-м танковым корпусом СС. 1 августа 1944 года получил звание оберстгруппенфюрера СС и генерал-полковника танковых войск.

6 августа 1944 года был награждён Бриллиантами к Рыцарскому кресту с Дубовыми Листьями и Мечами, став шестнадцатым из 27 человек, удостоенных этого отличия). 23 августа 1944 года получил вновь введённое звание генерал-полковника войск СС.

С октября 1944 года командовал 6-й танковой армией СС. В декабре 1944 — январе 1945 года участвовал в Арденнской операции, где армия понесла серьёзные потери от превосходящих сил союзников.

С марта 1945 года, после переформирования соединения на территории Нижней Австрии, командовал боевыми действиями в Венгрии. В ходе операции «Весеннее пробуждение» — последней наступательной операции вермахта во Второй мировой войне — интенсивными атаками с применением танков Тигр II и Пантера сумел прорвать два эшелона советской обороны, но не смог выполнить поставленную задачу и выйти к реке Дунай, чем вызвал гнев Гитлера, который 14 марта 1945 года запретил всему личному составу «опозорившейся» 6-й танковой армии СС носить почётные нарукавные ленты.

После поражения Дитрих повёл отступающую армию на территорию Австрии, участвовал в обороне Вены, взятой в ходе операции советских войск 13 апреля 1945 года.

8 мая 1945 года Йозеф Дитрих, вместе с остатками 6-й танковой армии СС, в районе австрийского города Кремс сдался в плен военнослужащим 36-й пехотной дивизии 7-й армии США.

После войны

Находясь в американской зоне оккупации Германии, был обвинён в совершении военного преступления — отдании незаконного приказа об уничтожении войсками СС военнослужащих Армии США, взятых в плен в ходе Арденнской операции и, в нарушение Женевской конвенции 1929 года об обращении с военнопленными, расстрелянных в пригороде Мальмеди (Бельгия). В мае 1946 года был признан виновным и осуждён к пожизненному лишению свободы.

В марте 1949 года Комитет Сената США по вооружённым силам признал, что расследование «Бойни у Мальмеди» проводилось с грубыми нарушениями и использованием в отношении обвиняемых незаконных методов воздействия, в связи с чем меры наказания, назначенные осуждённым, были впоследствии пересмотрены (в том числе, пожизненное заключение заменено лишением свободы на срок 25 лет).

Йозеф Дитрих, вместе с другими немецкими военными преступниками содержавшийся под охраной американцев в Ландсбергской тюрьме, по решению общесоюзной комиссии по апелляциям (англ. Joint Allied-Germany clemency board ) 22 октября 1955 года был негласно освобождён от отбывания наказания.

В 1956 году он был арестован властями Западной Германии по обвинению в соучастии в убийствах руководителей СА, совершённых по приказу Гитлера в 1934 году («Ночь длинных ножей»).

При рассмотрении дела Мюнхенским судом присяжных 14 мая 1957 года Дитрих был признан виновным и приговорён к 18 месяцам лишения свободы. Отбывал наказание с августа 1958 года в той же тюрьме, 2 февраля 1959 года был досрочно освобождён по причине ухудшения состояния здоровья.

Остаток жизни провёл в Людвигсбурге. В связи с тем, что жена порвала с ним всякие отношения, всё своё время посвящал работе в Обществе взаимопомощи бывших членов войск СС, добивавшемся признания за ними статуса ветеранов войны, и охоте.

Оставаясь убеждённым нацистом, скончался от сердечного приступа 21 апреля 1966 года в возрасте 73 лет. Похоронен на Новом кладбище Людвигсбурга. На его похоронах присутствовало больше 6 тысяч человек, в том числе бывших эсэсовцев.

Современники о Зеппе Дитрихе

Отношение к Дитриху его «коллег» во многом определялось тем, что в культурном, образовательном и профессиональном смысле этот человек, сделавший быструю карьеру в СС, занимавший важные должности в военном командовании и удостоенный высших наград, оставался на уровне провинциального бюргера, мелкого лавочника и фельдфебеля.

Так, генерал-фельдмаршал Герд фон Рундштедт считал его человеком «приличным, но недалёким», а обергруппенфюрер СС Вильгельм Биттрих, в 1939 году бывший начальником штаба Лейбштандарта СС «Адольф Гитлер», вспоминал: «Я как-то потратил целых полтора часа, пытаясь объяснить Зеппу Дитриху обстановку при помощи штабной карты. Это было совершенно бесполезно. Он совсем ничего не понимал».

Присвоение воинских званий

• штурмфюрер СС (1 июня 1928)
• штурмбаннфюрер СС (1 августа 1928)
• штандартенфюрер СС (18 сентября 1929)
• оберфюрер СС (10 октября 1930)
• группенфюрер СС (18 декабря 1931)
• обергруппенфюрер СС (1 июля 1934) и генерал войск СС (19 ноября 1940)
• оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войск СС (20 апреля 1942)

Награды

Первая мировая война и межвоенный период

• Железный крест 2-го класса (1917)
• Железный крест 1-го класса (1918)
• Баварский крест «За военные заслуги» 3-го класса с мечами и короной
• Медаль «За храбрость» (Австро-Венгрия) в бронзе
• Памятный знак танкиста
• Силезский орёл 1-го и 2-го классов
• Почётный крест ветерана войны с мечами
• Знак «За танковую атаку» в серебре (1918)

Награды в эпоху национал-социализма

• Золотой партийный знак НСДАП (1933)
• Медаль «В память 9 ноября 1923 года» («Орден крови», № 10) (9 ноября 1933)
• Медаль «В память 13 марта 1938 года»
• Медаль «В память 1 октября 1938 года» со шпангой «Пражский Град»
• Пряжка к Железному кресту 2-го класса (25 сентября 1939)
• Пряжка к Железному кресту 1-го класса (27 октября 1939)
• Рыцарский крест Железного креста
  • Рыцарский крест (4 июля 1940)
  • Дубовые Листья (№ 41) (31 декабря 1941)
  • Мечи (№ 26) (14 марта 1943)
  • Бриллианты (№ 16) (6 августа 1944)
• Медаль «За зимнюю кампанию на Востоке 1941/42»
• Знак за ранение в серебре (1939)
• Комбинированный знак пилота-наблюдателя в золоте с бриллиантами (1943)
• Щит «За Крым»
• Медаль «За выслугу лет в вермахте» 3-го класса
• Медаль За выслугу лет в НСДАП в бронзе и серебре
• Шеврон старого бойца
• Спортивный знак СА в золоте
• Имперский спортивный знак в золоте
• Кольцо «Мёртвая голова»
• Почётная сабля рейхсфюрера СС

Иностранные награды

• Великий офицер ордена Святых Маврикия и Лазаря
• Большой крест ордена Короны Италии
• Великий офицер Военного ордена Италии
• Большой Офицерский Крест ордена Короны Румынии (16 июля 1942)

Литература

На русском языке

• Залесский К. А. Командиры «Лейбштандарта». — М.: АСТ, 2007. — 320 с. — 3000 экз. — ISBN 5-271-15892-6.
• Залесский К. А. СС. Охранные отряды НСДАП. — М.: Эксмо, 2005. — 672 с. — 5000 экз. — ISBN 5-699-09780-5.
• Залесский К. А. Кто был кто в Третьем рейхе. — М.: АСТ, 2002. — 944 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-05091-2.
• Митчем С., Мюллер Дж. Командиры Третьего рейха. — Смоленск: Русич, 1995. — 480 с. — (Тирания). — 10 000 экз. — ISBN 5-88590-287-9.
• Ганс Бернд Гизевиус. До горького конца. Записки заговорщика. — Смоленск: Русич, 2002. — 688 с. — 7000 экз. — ISBN 5-8138-0381-5.
• Хайнц Хёне. [militera.lib.ru/research/hohne_h01/index.html Чёрный орден СС. История охранных отрядов]. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. — 542 с. — 6000 экз. — ISBN 5-224-03843-X.
• Шпеер А. [militera.lib.ru/memo/german/speer_a/index.html Воспоминания]. — Смоленск: Русич, 1997. — 700 с. — 15 000 экз. — ISBN 5-88590-587-8.
• Мессенджер Ч. Гладиатор Гитлера. Вторая мировая глазами генерала СС = Hitler's Gladiator. — Харьков, Белгород: ООО «Книжный клуб „Клуб семейного досуга“», 2009. — 320 с. — 10 000 экз. — ISBN 978-5-9910-0808-2.
• Гордиенко А. Н. Командиры Второй мировой войны. — Т. 2. — Мн., 1998. — ISBN 985-437-627-3
• Эрнст Ганфштенгль. Гитлер. Утраченные годы. Воспоминания сподвижника фюрера. 1927—1944. Издательство Центрполиграф. Москва, 2007 ISBN 978-5-9524-2945-1

На английском языке

• Correlli Barnett. [books.google.com/books?id=LLL81vhDAeUC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_book_other_versions_r&cad=10#v=onepage&q=&f=false Hitler's Generals]. — New York, NY: Grove Press, 1989. — 528 p. — ISBN 0-802-13994-9.
• Ulrich von Hassell. The von Hassell Diaries, 1938—1944: The Story of the Forces Against Hitler Inside Germany. — Whitefish, MT: Kessinger Publishing, 2007. — 416 p. — ISBN 1-432-57056-0.
• Charles Messenger. Hitler's gladiator: The Life and Times of Oberstgruppenführer and Panzergeneral-Oberst der Waffen-SS Sepp Dietrich. — Herndon, Va: Potomac Books, 1988. — 245 p. — ISBN 0-080-31207-1.
• Gerald Reitlinger. The SS: Alibi of a Nation, 1922 - 1945. — Cambridge, MA: Da Capo Press, 1989. — 528 p. — ISBN 0-306-80351-8.
• George H. Stein. [books.google.com/books?id=-KEtPlNQJNgC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=true The Waffen SS: Hitler's Elite Guard at War, 1939—1945]. — Ithaca, NY: Cornell University Press, 1984. — 330 p. — ISBN 0-801-49275-0.
• James J. Weingartner. Hitler's Guard: The Story of the Leibstandarte SS Adolf Hitler, 1933—1945. — Carbondale and Edwardsville, IL: Southern Illinois University Press, 1974. — 194 p. — ISBN 0-809-30682-4.

Ссылки

• [www.hrono.ru/biograf/bio_d/ditrih.html Биография Йозефа «Зеппа» Дитриха на сайте «Хронос»]
• [www.humanitas-international.org/archive/ss-leibstandarte-ah/ Зепп Дитрих (фотография и краткое описание) на сайте www.humanitas-international.org]  (англ.)
• [www.reichstag-abgeordnetendatenbank.de/selectmaske.html?name=Josef+Dietrich&geschlecht=Geschlecht+like+'%'&ort=&KONFESSION%5B%5D=konfession+like+'%'&beruforg=&BERUF%5B%5D=Berufsindex+like+'%'&WP%5B%5D=Wahlperiode+like+'%'&PARTEI%5B%5D=Partei+like+'%'&BERUFSFELDER%5B%5D=Berufsfelder+like+'%'&schlu=reichstag24&recherche=ja Йозеф Дитрих в базе данных о депутатах рейхстага на сайте Баварской государственной библиотеки]  (нем.)
• [www.lexikon-der-wehrmacht.de/Personenregister/D/DietrichJ.htm Биография Зеппа Дитриха на сайте lexikon-der-wehrmacht.de]  (нем.)
• [www.proza.ru/2008/06/12/252 Вольфганг Акунов — Йозеф Зепп Дитрих]
• [www.weltkrieg.ru/about/524-dietrich.html Dietrich, Josef (Йозеф Дитрих), СС-оберстгруппенфюрер]
• [www.achtungpanzer.eu/sepp.php Oberstgruppenfuhrer Josef «Sepp» Dietrich]

Отрывок, характеризующий Дитрих, Йозеф

Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.


Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.