Диттель, Пауль

Пауль Диттель

Пауль Диттель (нем. Paul Dittel; 14 января 1907, Митвайда , земля Саксония — 1976) — видный партийный и государственный деятель Третьего рейха, один из руководителей Главного управления имперской безопасности (РСХА), оберштурмбаннфюрер СС, начальник VII управления (Справочно-документальная служба) Главного управления имперской безопасности Третьего рейха (сентябрь 1942—май 1945). Немецкий историк и англист.

Сыграл центральную роль в нацистской политике Третьего рейха по конфискации библиотек и литературных коллекций из оккупированных стран.

Биография

Сын школьного учителя. Получил высшее образование в университетах Граца и Лейпцига. Изучал философию, историю, географию и английскую литературу. После окончания учёбы в 1932 отправился в Англию на работу в качестве преподавателя в Лестере, затем работал в библиотеках Британского музея и Королевского географического общества в Лондоне . Получил докторскую степень по философии, защитив диссертацию по колонизации Африки.

В 1933 году вернулся в Германию, где шесть месяцев служил в пехотном полку. В том же году вступил в НСДАП, с сентября 1933 по февраль 1935 — инструктор в SA-Standarte 107 в Лейпциге .

Член СС (билет № 267 209). С 1935 — начальник издательского отдела Службы безопасности (СД) в Лейпциге. В 1936—1937 — глава спецархива Главного управления СД по масонству.

В конце 1939 стал одним из нескольких членов Аненербе, отобранных В. Зиверсом для поездки в Польшу с целью конфискации музейных коллекций.

При создании РСХА возглавил отдел II C3 (затем VII C1), который ведал архивом II (после реорганизации — VII) управления, занимавшегося исследованиями политических идей в Германии и за рубежом. В сентябре 1942 сменил Зикса на посту начальника VII управления РСХА. Оставался во главе управления до окончания войны.

Курировал издание ряда антимасонских книг из коллекции материалов, собранных им, а также создание антимасонской библиотеки. Был также ответственным за подготовку специальной коллекции книг по оккультным наукам, таким как теософия и астрология, проекта, который был предложен Кальтенбруннером, и к которому Г. Гиммлер проявлял живой интерес.

После окончания Второй мировой войны Пауль Диттель оказался в британском плену и был заключен в тюрьму. Успешно свёл к минимуму свою роль в разграблении культурных ценностей оккупированных стран. После освобождения переехал в Мёнхенгладбах, где работал простым чиновником до 1973 года.

Литература

• Залесский К.А. СС. Охранные отряды НСДАП.. — М.: Эксмо, 2004. — 656 с. — ISBN 5-699-06944-5.

Ссылки

• [www.jmberlin.de/raub-und-restitution/en/glossar_d.php Paul Dittel] (нем.)

Отрывок, характеризующий Диттель, Пауль

– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.