Дитюк, Корней Корнеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Корней Корнеевич Дитюк
Дата рождения

9 января 1922(1922-01-09)

Место рождения

село Булаховка, Павлоградский район, Днепропетровская область

Дата смерти

12 августа 1990(1990-08-12) (68 лет)

Место смерти

Киев

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

19401983

Звание

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Корней Корнеевич Дитюк (19221990) — полковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).



Биография

Корней Дитюк родился 9 января 1922 года в селе Булаховка (ныне — Павлоградский район Днепропетровской области Украины) в крестьянской семье. Получил неполное среднее образование. В 1940 году Дитюк был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1941 году он окончил Тамбовское военное пехотное училище, после чего был отправлен на фронт Великой Отечественной войны. К августу 1944 года майор Корней Дитюк командовал мотострелковым батальоном 5-й мотострелковой бригады 5-го танкового корпуса 2-го Прибалтийского фронта. Участвовал в сражениях на территории Латвийской ССР[1].

21 августа 1944 года батальон Дитюка в ходе наступления советских войск вырвался далеко вперёд основных сил и, разгромив роту противника, захватил станцию Эргли, взорвал эшелон с боевой техникой, захватил большое количество оружия, боеприпасов, топлива и продовольствия. Батальон удерживал станцию в течение нескольких суток, однако после того, как противник перебросил к станции крупные силы, Дитюк увёл своё подразделение к северу от Эргли. Рейд его батальона продолжался в течение шестнадцати суток. В ходе него батальон совершал нападения на вражеские подразделения и тыловые учреждения. Так, 1 сентября 1944 года он разгромил штаб 329-й пехотной дивизии вермахта, уничтожив при этом в бою её командира полковника Шульце. В ночь с 6 на 7 сентября батальон перешёл линию фронт к северо-востоку от озера Юмурда (латыш.)[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за «мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками», майор Корней Дитюк был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 7342[1].

После окончания войны Дитюк продолжил службу в Советской Армии. В 1948 году он окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. Служил на должностях военного комиссара Хабаровского края, начальника кафедры Киевского высшего зенитного ракетного училища. В 1983 году в звании полковника Дитюк был уволен в запас. Проживал в Киеве.

Умер 12 августа 1990 года, похоронен в Булаховке[1].

Был также награждён орденами Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, «За службу Родине в ВС СССР», а также рядом медалей[1].

Напишите отзыв о статье "Дитюк, Корней Корнеевич"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10299 Дитюк, Корней Корнеевич]. Сайт «Герои Страны».

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Отрывок, характеризующий Дитюк, Корней Корнеевич

Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.


От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.