Ди Томмазо, Давид
 Давид ди Томмазо
| ||
| ||
| Общая информация | ||
| Прозвище | ДиТо (DiTo) | |
| Родился | 6 октября 1979 Эшироль, Франция | |
| Умер | 29 ноября 2005 (26 лет) Де Мерн, Нидерланды | |
| Гражданство |  Франция
| |
| Рост | 184 см | |
| Вес | 79 кг | |
| Позиция | центральный защитник | |
| Карьера | ||
| Клубная карьера* | ||
| 1998—2001 | Монако
|
24 (5) |
| 2001—2004 | Седан
|
77 (2) |
| 2004—2005 |  Утрехт
|
44 (1) |
| Национальная сборная** | ||
| ?—2002 | Франция (мол.)
|
? (?) |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах. | ||
Давид ди Томмазо (фр. David di Tommaso; 6 октября 1979, Эшироль, Франция — 29 ноября 2005, Де Мерн, Нидерланды) — французский футболист, защитник. Выступал за французские клубы «Монако» и «Седан», а также за нидерландский «Утрехт». Умер в результате сердечного приступа 29 ноября 2005 года в городе Де Мерн.
Содержание
Биография
Давид ди Томмазо родился 6 октября 1979 года во французском городке Эшироль — пригороде Гренобля.
Клубная карьера
Свою футбольную карьеру ди Томмазо начал в 1998 году в составе клуба «Монако». Дебют Давида в основном составе «Монако» состоялся 16 января 1999 года в матче против «Ланса», ди Томмазо вышел на замену вместо норвежца Йона Арне Риисе на 79-й минуте матча, который завершился вничью 1:1. В чемпионате Франции сезона 1998/1999 Давид сыграл ещё в трёх матчах, но в основном составе так и не закрепился, а его клуб по итогам сезона занял четвёртое место в чемпионате. В сезоне 1999/2000 ди Томмазо в составе «Монако» стал чемпионом Франции, хотя сыграл всего в семи матчах чемпионата.
В июле 2001 года Давид перешёл в клуб «Седан» из одноимённого города. В своём первом сезоне за клуб ди Томмазо сыграл семь матчей в чемпионате Франции сезона 2001/2002, в котором «Седан» чудом избежал перевода лигой ниже. С сезона 2002/2003 Давид стал основным игроком обороны «Седана». Свой первый мяч в чемпионате Франции ди Томмазо забил 6 октября 2002 года в матче против «Бордо», забив на 10-й минуте матча Давид сравнял счёт в матче 1:1, но в итоге команды сыграли в ничью со счётом 2:2, а ди Томмазо был заменён на 76-й минуте матча.[1] Всего Давид в сезоне 2002/2003 сыграл за «Седан» 20 матчей и забил 1 мяч, а его команда по итогам сезона заняв предпоследнее 17 место вылетела во вторую лигу Франции. Во второй лиге сезона 2003/2004 Давид провёл 26 матчей и забил один мяч, а его клуб занял всего пятое место.
Летом 2004 года Давид перешёл в нидерландский клуб «Утрехт» из одноимённого города. Дебют в чемпионате Нидерландов за «Утрехт» ди Томмазо состоялся 14 августа 2004 года в матче против клуба «НАК Бреда», Давид отыграл весь матч, а его команда уступила со счётом 2:3. На протяжении всего сезона Давид являлся неизменным игроком обороны клуба, а по итогам сезона ди Томмазо был назван лучшим игроком «Утрехта» сезона 2004/2005, проведя за клуб 31 матч.
27 ноября 2005 года Давид принял участие в победном для его клуба матче против амстердамского «Аякса», ди Томмазо хорошо провёл матч, а его клуб благодаря забитому мячу Дуайта Тиндалли победил со счётом 1:0.
Смерть
В ночь с 28 на 29 ноября 2005 года 26-летний ди Томмазо скончался в результате сердечного приступа в городе Де Мерн пригорода Утрехта.[2] 1 декабря 2005 года на стадионе «Утрехта» «Галгенварде» прошла прощальная церемония в память об ди Томмазо, в ней приняли участие руководство клуба и болельщики «Утрехта». В тот же день руководство «Утрехта» объявило, что четвёртый номер, под которым выступал Давид, будет пожизненно за ним закреплён. Его предыдущий клуб «Седан» также заявил, что 29-й номер, ранее принадлежавший Давиду, также будет навсегда закреплён за ди Томмазо. Главный тренер «Утрехта» Фуке Бой на прощальной церемонии передал клубную форму Давида его вдове, которая на тот момент была беременна, у ди Томмазо также остался двухлетний сын.
3 декабря 2005 года было принято решение, что Давид ди Томмазо будет кремирован на родине во Франции.
Увековечивание в памяти
11 декабря 2005 в первый матч «Утрехта» после смерти Давида, команда вышла на поле с чёрными повязками, а многие болельщики были одеты в чёрную траурную одежду. Матч начался с минуты молчания.
Напишите отзыв о статье "Ди Томмазо, Давид"
Примечания
Ссылки
- [www.allezsedan.com/modules.php?name=Wiki&titre=David_Di_Tommaso Статья на сайте «Allez Sedan.com»] (фр.)
Отрывок, характеризующий Ди Томмазо, Давид
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
