Уссурийский когтистый тритон
| |||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||
Уссурийский когтистый тритон[1][2], или уссурийский тритон[2], или уссурийский безлёгочный тритон[2], или когтистый тритон[2] (лат. Onychodactylus fischeri) — вид хвостатого земноводного рода безлёгочных тритонов семейства углозубов.
Другие названия: уссурийский углозуб, длиннохвостый когтистый тритон, тритон когтистый, уссурийский безлёгочный тритон.
Крупный тритон. Длина тела 58—90 мм, общая длина 125—184 мм. Окраска бурая или серовато-бурая, с тёмными точками или рисунками по бокам тела и на хвосте. Кожа гладкая. Хвост у тритона длинный, цилиндрический, обычно длиннее тела. На задних лапах 5 пальцев. Пальцы передних и задних ног у личинок и частично у взрослых самцов имеют роговые когти.
Населяет хвойные и смешанные кедрово-широколиственные леса на юге Дальнего Востока России, в Корее и на востоке Китая. Живёт в холодных (не выше 10°—12 °C) горных ручьях, текущих среди леса. Держится в воде или под замшелыми камнями у воды. Необходимым условием является наличие толстого слоя камней, гальки, сильное затенение и высокая влажность берегов. Тритон не переносит высыхания кожи, поскольку лёгких у него нет: дышит он через кожу и слизистую оболочку ротовой полости. Активен в ночное время, при опасности тут же зарывается в гальку. Питается бокоплавами, моллюсками, насекомыми.
Зимуют тритоны в стволах полусгнивших деревьев, трещинах земли и ямках, группами до нескольких десятков. Зимовка длится с октября по апрель.
Личиночный период длится 2—3 года. Половое созревание наступает на 3—4-м году. Размножение растянуто с конца апреля до августа.
Основную угрозу популяциям представляют разрушение и загрязнение местообитаний человеком.
Напишите отзыв о статье "Уссурийский когтистый тритон"
Примечания
- ↑ Кузьмин С. Л. Земноводные бывшего СССР. — М.: Товарищество научных изданий КМК, 2012. — 2-е изд. — С. 61. — 370 с. — ISBN 978-5-87317-871-1
- ↑ 1 2 3 4 Ананьева Н. Б., Боркин Л. Я., Даревский И. С., Орлов Н. Л. Пятиязычный словарь названий животных. Амфибии и рептилии. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1988. — С. 21. — 10 500 экз. — ISBN 5-200-00232-X.
Ссылки
- [rivu.ru/animals/amphibia/triturus-fischeri/ Уссурийский когтистый тритон в «Красной книге РФ»]
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Amphibias/2.html Позвоночные животные России: Уссурийский когтистый тритон]
- zooclub.ru/amfib/h13/index.shtml
- tritony.ru/species-triturus-fischeri.htm
Отрывок, характеризующий Уссурийский когтистый тритон
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.
22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
