Для тех, кто видит сны. Vol.1
Поделись знанием:
К:Альбомы 2010 года
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
| Для тех, кто видит сны. Vol.1 | ||||
 | ||||
| Студийный альбом группы «Оргия Праведников» | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Записан | ||||
| Жанры | ||||
| Длительность |
46:05 | |||
| Продюсер | ||||
| Страна | ||||
| Языки песен | ||||
| Лейблы | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
 Dark City [2]  [www.newsmusic.ru/news_3_18811.htm NEWSmusic.ru]  [rock.ru/reviews/481.html rock.ru] [www.km.ru/music/60ea9b7c862a4048afb45c99b50d6a14 KMnews]  [www.chaindlk.com/reviews/?id=6256 Chain D.L.K.] | ||||
| Хронология группы «Оргия Праведников» | ||||
| ||||
| Обложка издания двойного альбома (вместе с «Для тех, кто видит сны. Vol.2») | ||||
 |
||||
«Для тех, кто видит сны. Vol.1» — четвёртый студийный альбом группы «Оргия Праведников». Был записан и сведён на студии Just Studio в Москве в 2009 году. Звукорежиссёр — Андрей Равин, сведение — Юрий Богданов. Презентация альбома прошла 19 февраля 2010 года, в клубе «Точка», запись концерта-презентации позднее была издана как концертный альбом Вперёд и вверх.
Содержание
История создания
«Для тех, кто видит сны. Vol.1» стал первым альбомом, записанным «Оргией Праведников» на собственной студии. Альбом вышел в продажу 19 февраля 2010 года, а через два дня после этого был с разрешения группы опубликован на торрент-трекере rutracker.org[3]. Изначально музыканты очень высоко оценивали качество студийной работы, однако альбом собрал немало критических отзывов, касающихся не содержания, а качества сведения и мастеринга, и под их давлением группа согласилась на ремастеринг, вновь выполненный Юрием Богдановым[4]. В дальнейшем издавался только второй вариант мастеринга.
Издание
Альбом был издан в трёх вариантах: в виде стандартного сидибокса, диджипака, и — в 2016-м году — двойного альбома (вместе с «Для тех, кто видит сны. Vol.2»)[5]
Альбом за границей
Лейблом Электрошок был выпущен ограниченный тираж альбома (в новом мастеринге[4]) с буклетом на английском языке, распространённый среди музыкальных критиков в США, Великобритании и других странах. Альбом получил некоторое количество положительных отзывов[6][7][8], но в ротацию радиостанций не попал и в продажу заграницей так и не вышел.
Участники записи
Группа Оргия Праведников:
- Сергей Калугин — акустическая гитара, вокал, бэк-вокал («Скименъ»)
- Алексей Бурков — электрогитара, мандолина, бэк-вокал, перкуссия, клавишные
- Юрий Русланов — флейты, клавишные, бэк-вокал, акустическая гитара, варган, перкуссия
- Артемий Бондаренко — бас-гитара, клавишные, вокал («Скименъ»), бэк-вокал, акустическая гитара, перкуссия
- Александр Ветхов — ударные, перкуссия
А также:
- Данила Машкин — альт («Дорога Ворона», «Белое на белом»)
- Анастасия Якушина — скрипка («Дорога Ворона», «Белое на белом»)
- Ирина Вылегжанина — виолончель («Скименъ», «Вперёд и вверх», «Дорога Ворона», «Белое на белом», «Путь во льдах»)
- Елена Юркина — вокал-сопрано («The Catcher in the rye», «Школа мудрости», «Вперёд и вверх»)
- Нарул Тойкенов — вокал-тенор («The Catcher in the rye», «Огонь и Я»)
- Александр Миткевич (группа Tintal) — труба, флюгельгорн («Гимн», «Путь во льдах», «The Catcher in the rye»), бэк-вокал («Путь во льдах»)
- Ярослав Волковысский — труба («Огонь и Я»)
- Алексей Панкратов — тромбон («Огонь и Я»)
- Сергей Лупол — альт-саксофон («Огонь и Я»)
- Сергей Любавин (группа Кувалда) — вокал («Школа мудрости»)
- Андрей Равин — перкуссия («Скименъ», «Вперёд и вверх»), акустическая гитара («The Catcher in the rye»)
- Александр Макаров-Мельников (группа Корни озёр) — бубен («Дорога Ворона»)
Список композиций
- Гимн (6:05)
- Школа мудрости (3:29)
- The catcher in the rye (5:00)
- Белое на белом (3:53)
- Путь во льдах (4:32)
- Дорога Ворона (5:13)
- По тонкому льду (5:16)
- Огонь и Я (Phoenix) (3:11)
- Скименъ (Крепка яко смерть любы) (3:38)
- Вперёд и вверх (Для тех, кто видит сны) (5:43)
Интересные факты
- По словам Сергея Калугина, название альбома является отсылкой на альбомы Для тех, кто свалился с луны (группа Алиса) и Зачем снятся сны? (группа Гражданская оборона)
- Сведение альбома было завершено 27 января 2010 года — в день смерти Джерома Сэлинджера[9] (песня «The Catcher in the rye» названа в честь его романа, переведённого на русский язык как Над пропастью во ржи)
- Это первый студийный альбом группы, не содержащий одноимённой альбому инструментальной композиции. Однако, если рассматривать альбом «Для тех, кто видит сны» как двухчастный, то инструментальная композиция всё же есть: она была издана в 2016-м году на диске Для тех, кто видит сны. Vol.2.
Напишите отзыв о статье "Для тех, кто видит сны. Vol.1"
Ссылки
- [rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2771913 Авторская раздача на rutracker.org]
Примечания
- ↑ Песня «Скименъ»
- ↑ Рецензия в журнале Dark City № 56, 2010 год
- ↑ [www.orgia.ru/article.php?id=149 «Оргия Праведников» премьера CD c торрент-релизом]
- ↑ 1 2 [kalugin.livejournal.com/121796.html Блог Сергея Калугина]
- ↑ [orgia.ru/item.php?id=86 Двойной CD "Для тех, кто видит сны"]
- ↑ [www.mpeters77.freeserve.co.uk/electroshock3.html#orgia mpeters77]
- ↑ [blog.monsieurdelire.com/2010/10/2010-10-28-edward-artemiev-orgia.html Monsieur Délire]
- ↑ [www.aural-innovations.com/issues/issue42/orgiapravednikov.html Aural Innovations]
- ↑ [alexey-burkov.livejournal.com/35287.html Блог Алексея Буркова]
Отрывок, характеризующий Для тех, кто видит сны. Vol.1
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
