Запретная зона (фильм, 2012)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дневник Лоусона Оксфорда»)
Перейти к: навигация, поиск
Запретная зона
Chernobyl Diaries
Жанр

ужасы, триллер, фантастика

Режиссёр

Брэдли Паркер

Продюсер

Орен Пели,
Брайан Уиттен

Автор
сценария

Орен Пели,
Кэри Ван Дайк,
Шэйн Ван Дайк

В главных
ролях

Джонатан Садовский
Девин Келли
Ингрид Бульсё Бердал

Оператор

Мортен Сёборг

Композитор

Диего Стокко

Кинокомпания

FilmNation Entertainment,
Warner Bros. Horror Entertainment

Длительность

86 минут

Бюджет

$1 000 000

Сборы

$35 919 640

Страна

США США

Язык

английский, украинский, русский

Год

2012

IMDb

ID 1991245

К:Фильмы 2012 года

«Запретная зона» (англ. Chernobyl Diaries — дословно: «Дневники Чернобыля», рабочее название: «Дневник Лоусона Оксфорда» англ. The Diary of Lawson Oxford) — американский фильм ужасов, режиссёра Брэдли Паркера. Действие происходит в Зоне отчуждения Чернобыльской АЭС. Премьера в СНГ состоялась 24 мая 2012 года.

Слоган фильма: Десять лет назад правительство разрешило экскурсии в «Мёртвый город». Они утверждали, что это безопасно… они ошибались.





Сюжет

События разворачиваются в покинутом городе-призраке Припять, который был домом для рабочих, обслуживающих Чернобыльскую электростанцию. В 1986 году город пострадал от радиации в результате ядерной катастрофы. Группа друзей (американцы Натали, её жених Крис, его старший брат Пол, уже некоторое время живущий в Киеве, и Аманда, путешествующая на каникулах по Украине) решила отправиться в экстремальное путешествие по Припяти, взяв в гиды бывшего военного Юрия. Вместе с ними едут ещё двое туристов — Майкл и Зоуи. Когда группа добирается до первого КПП, Юрию неожиданно запрещают проезд, и он решает попасть в зону отчуждения по просёлочной дороге, разыгрывая ребят по пути. Во время пребывания в городе группа успевает сделать несколько фотографий и столкнуться с медведем в заброшенной многоэтажке. Там же Юрий замечает угли от недавнего костра, но, разбросав угли ногой, ничего не говорит остальным. К вечеру, когда наступает время ехать обратно, Юрий замечает, что кто-то перегрыз высоковольтные провода в его УАЗе, из-за чего машина не заводится. Он пытается вызвать подмогу по рации, но ничего не выходит. И ребята остаются в машине на ночь.

Когда на улицах Припяти стемнело, ребята начинают слышать непонятный шум поблизости. Натали этот звук напоминает плач младенца. Юрий достает пистолет и собирается осмотреть местность. Крис идет вместе с Юрием. После того как парни ушли на достаточно далекое расстояние, до группы доносятся выстрелы, и Пол бежит им на помощь. В фургон он возвращается только с братом, у которого сильно повреждена нога. Так как Крис находился в состоянии шока, он сообщает лишь, что «их там сотни» и что они утащили Юрия. Оказывая помощь пострадавшему, ребята ночуют в фургоне. Ночью фургон атакуют собаки, но не могут пробиться внутрь и отступают.

На утро Пол, Майкл и Аманда идут на поиски Юрия, оставив в фургоне Криса, его невесту Натали и Зоуи. По следам крови они добираются до заброшенного здания и на кухне находят растерзанный труп Юрия. Пол обнаружил на трупе дозиметр и магазин от пистолета, но не сам пистолет. Внезапно они слышат, что кто-то к ним идёт. Парни успевают выбежать из помещения через другую дверь, а Аманда прячется за столами. Она замечает, что напугавший их некто похож на человека и кушает Юрия. Под одним из столов она находит пистолет и успевает сбежать в ту же дверь, что и парни. Зомби замечает её и начинает преследовать. Ребята запирают дверь, стреляют сквозь неё и убегают.

Прибежав к машине, Пол и его команда начинают собираться и уходить. До КПП нужно идти 20 километров. Аманда замечает, что на одной из её фотографий запечатлена человекоподобная фигура в одном из окон домов, но не говорит об этом. Так как Крис не может идти, он и его невеста остаются в фургоне, а остальные пытаются дойти до КПП пешком и позвать на помощь. По дороге они набредают на стоянку заражённого автотранспорта. Самое странное на ней — простреленный изнутри троллейбус, в котором, видимо, прятался военный (Пол находит окровавленный кусок ткани от военной формы на разбитом стекле, неисправный автомат АК74 (на самом деле это сербский автомат «Zastava»[1]) и пустой магазин от него). Ребята находят нужные детали к двигателю и собираются возвращаться, но за ними начинают бежать собаки. В итоге ребята приходят уже ночью и, что самое удивительное, их фургона нет, а на его месте лишь оторванное сиденье. Фургон обнаруживается за углом, перевёрнутый и со следами крови. Также осталась камера с видеозаписью, на которой видно, что на Криса и Натали напала группа зомби, перевернула их фургон и утащила их с собой. Ребята в панике ночью начинают поиски своих друзей.

Они попадают в подземелья, похожие на бомбоубежище или секретную лабораторию, вероятно, приреакторные помещения и пульт управления. Там они встречают находящуюся в шоке Натали, а затем подвергаются нападению зомби. Один за другим погибают Натали, Майкл и Зоуи. Найти Криса так и не удалось. Остаются лишь двое: Аманда и Пол. Бродя в поисках выхода по подземельям, они проходят через помещение реактора, получив огромную дозу радиации и радиоактивные ожоги. Их встречают военные около четвертого энергоблока ЧАЭС. Так как ослепший от радиации Пол идёт на военных, не реагируя на их приказы остановиться, его убивают.

Аманду увозят какие-то люди в халатах и респираторах, попутно задавая вопросы. Аманда рассказывает, что никто не знает о том, где она, а её друзья погибли. Переговариваясь между собой, доктора в халатах обсуждают, все ли сбежавшие пациенты — жертвы чернобыльской аварии — пойманы, и что девушку нельзя отпускать, раз она видела «их». Аманду запирают в тёмной комнате, где оказываются зомби, преследовавшие ребят в Припяти. Они набрасываются на девушку. Раздаётся душераздирающий крик, затем идут финальные титры под песню Мэрилина Мэнсона No Reflection.

В ролях

Интересные факты

  • Первые идеи к истории фильма пришли в голову Орену Пели, когда он наткнулся на опубликованные в интернете фотографии путешествующей по Припяти девушки.
  • Фильм не показывался заранее для критиков.
  • Существует одна почти завершённая градирня (охладительная башня) и одна едва начатая, которые должны были быть использованы для блоков 5 и 6 Чернобыльской АЭС. В фильме же показывают 3 или 4 полностью построенных градирни, что не является правдой, а только выдумкой.
  • Когда группа заходит в одно из зданий, красный свет от камеры оператора отражается в стеклянных дверях.
  • Фотокамера, которую использует Аманда — Nikon D3100. Объектив — AF-S DX NIKKOR 18-55 mm f/3,5-5,6G VR.
  • Дублированное озвучивание мужских ролей в фильме производится теми же людьми, которые озвучивают серию игр S.T.A.L.K.E.R..
  • На стоянке в Припяти показана техника, которая ну никак не могла быть оставлена в 1986 году. Так, ВАЗ-21099 и АЗЛК-2141 начали выпускаться только в 1991 и 1986 годах соответственно, причём АЗЛК-2141 было 5 штук, а троллейбуса не могло быть по причине отсутствия в Припяти электросетей для данного вида транспорта, также замечена ВАЗ-2108 и ВАЗ-2104.
  • На самом деле КПП «Припять» находится в самом начале города (в фильме сказано, что до ближайшего КПП 20 км), от парка аттракционов — на расстоянии 600—700 метров, а от четвёртого энергоблока — около двух километров, также прямо перед въездом в город находится пост санитарной охраны.
  • На КПП «Припять», где Юрий разговаривает с солдатами на их форме видны нарукавные нашивки спецподразделения «Беркут».
  • Во время проката фильма ходили слухи, что съёмки проводились в реальных местах Припяти и Чернобыля. На самом деле фильм был снят в Сербии и Венгрии, о чём свидетельствуют титры. Это видно и по колесу обозрения: в Припяти колесо обозрения находится в парке и вокруг него нет жилых домов. Кроме того, Припять очень заросла деревьями и кустарником.
  • Сопровождающий неправильно пользуется дозиметром, опуская его почти до земли. Таким образом, в основном, измеряется бета-излучение, которое даже на очень небольшом расстоянии не представляет серьёзной опасности. Для измерения более опасного гамма-излучения дозиметр постоянно находится в рабочем состоянии и при достижении установленного порогового значения издаёт сигналы.
  • Медведей в украинской части Зоны нет, есть волки. Медведи водятся в белорусской части Зоны.

Напишите отзыв о статье "Запретная зона (фильм, 2012)"

Примечания

  1. [www.imfdb.org/wiki/Chernobyl_Diaries Chernobyl Diaries]

Ссылки

  • [chernobyldiaries.warnerbros.com/index.html Официальный сайт]
  • «Запретная зона» (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.allmovie.com/movie/chernobyl-diaries-v557914 «Запретная зона»] на сайте Allmovie
  • [www.boxofficemojo.com/movies/?id=chernobyldiaries.htm «Запретная зона»] на сайте Box Office Mojo
  • [variety.com/2012/film/reviews/chernobyl-diaries-1117947642/ Обзор фильма] на сайте Variety (англ.)
  • [www.hollywoodreporter.com/review/chernobyl-diaries-review-cannes-oren-peli-329625 Обзор фильма] на сайте The Hollywood Reporter (англ.)

Отрывок, характеризующий Запретная зона (фильм, 2012)

– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.