Добаи, Штефан

Штефан Добаи
Общая информация
Родился	26 сентября 1909(1909-09-26) Уйсентеш, Австро-Венгрия
Умер	7 апреля 1994(1994-04-07) (84 года) Тыргу-Муреш, Румыния
Гражданство	Румыния
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
	Тимишоара
	ЧФР (Тимишоара)
Клубная карьера*
1926–1930	Банатул
1930–1940	Рипенсия (Тимишоара)	160 (130)
1940–1941	КАК (Клуж)
1941–1942	Тёреквеш
1946–1948	Газ Метан
Национальная сборная**
1930–1939	Румыния	41 (19)
Тренерская карьера
1947–1948	Газ Метан
1948–1949	ЧФР (Тимишоара)
1950	Локомотив (Тыргу-Муреш)
1952–1953	Локомотив (Тыргу-Муреш)
1953	Флакэра (Медиаш)
1954	Динамо (Орашул Сталин)
1955	Локомотив (Тыргу-Муреш)
1955–1957	ЧЧА (Бухарест)
1958–1959	УТА (Арад)
1959–1960	ЧФР (Клуж-Напока)
1968	Минерул (Бэлан)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Штефан (Иштван) Добаи (рум. Ștefan Dobay, венг. István Dobay; 26 сентября 1909, Уйсентеш, Австро-Венгрия — 7 апреля 1994, Тыргу-Муреш, Румыния) — румынский футболист и футбольный тренер венгерского происхождения, игравший на позиции нападающего.

Достижения

Как игрок в клубах

• Чемпион Румынии: 1932/1933, 1934/1935, 1935/1936, 1937/1938
• Победитель Кубка Румынии: 1933/1934, 1935/1936
• Лучший бомбардир чемпионатов Румынии: 1932/1933, 1934/1935, 1936/1937

Как игрок в сборной

• Участник чемпионатов мира: 1934, 1938
• Победитель Балканского кубка: 1933

Как тренер

• Чемпион Румынии: 1955/1956
• Победитель Кубка Румынии: 1954/1955

Ссылки

• [www.romaniansoccer.ro/players/d/dobay_stefan.shtml Профиль на сайте о румынском футболе]  (англ.)
• [www.tricolori.ro/dobay-stefan/ Профиль на сайте сборной Румынии]  (рум.)
• [eu-football.ru/_player.php?id=4819 eu-football.ru/]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Добаи, Штефан

– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.