Добкевич, Александр Антонович

Александр Антонович Добкевич
Дата рождения	3 сентября 1909(1909-09-03)
Место рождения	Даугавпилс
Дата смерти	1 января 1985(1985-01-01) (75 лет)
Место смерти	Баку
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1930—1958
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война, Советско-японская война
Награды и премии

Александр Антонович Добкевич (1909-1985) — советский лётчик, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944), полковник.

Биография

Александр Добкевич родился 3 сентября 1909 года в городе Двинске Витебской губернии (ныне — Даугавпилс, Латвия) в рабочей семье. Окончил восемь классов школы. В 1930 году Добкевич был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1932 году он окончил Оренбургскую военную авиационную школу пилотов, после чего до 1934 года служил в военно-воздушных силах СССР. После увольнения в запас проживал и работал в Воронежской области. В начале июня 1941 года Добкевич повторно был призван в армию. С первого дня Великой Отечественной войны — на её фронтах.

Первоначально летал на лёгком самолёте «По-2», эвакуировал из передовых госпиталей получивших тяжёлые ранения бойцов, а в обратном направлении доставлял грузы медицинского назначения и медработников. Также совершал рейсы к окружённым подразделениям и партизанам. К январю 1943 года он совершил 1087 боевых вылетов с подобной целью. С начала 1943 года Добкевич летал на штурмовике «Ил-2». Участвовал в Курской битве, освобождении Белгородской и Харьковской областей, битве за Днепр, освобождении Киева и Правобережной Украины.

К декабрю 1943 года капитан Александр Добкевич командовал эскадрильей 61-го штурмового авиаполка 291-й штурмовой авиадивизии 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта. К тому времени он совершил 67 боевых вылетов на штурмовку скоплений боевой техники и живой силы противника, в одном из воздушных боёв сбил 1 вражеский самолёт.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 апреля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» капитан Александр Добкевич был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Участвовал в советско-японской войне. После её окончания продолжил службу в Советской Армии. В 1948 году Добкевич окончил курсы усовершенствования офицерского состава. В 1958 году он был уволен в запас. Проживал в Баку, до 1970 года работал а Управлении гражданской авиации Азербайджанской ССР. Умер 1 января 1985 года.

Был также награждён тремя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского и Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, рядом медалей.

Литература

• Л. Шишов Ведущий штурмовиков // Авиация и космонавтика. — М:: Воениздат, 1971. — № 5. — С. 42, 43.
• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Отрывок, характеризующий Добкевич, Александр Антонович

Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.