Добрев, Добре
Поделись знанием:
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
(перенаправлено с «Добрев, Добре Димитров»)
| Добре Димитров Добрев | |
| Добре Димитров Добрев | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
Добре Димитров Добрев (болг. Добре Димитров Добрев; род. 20 июля 1914 года в Байлово, Царство Болгария) — известен как Дедушка Добри (болг. Дядо Добри) или святой из Байлово, болгарский филантроп, собирающий подаяние и жертвующий значительные суммы на восстановление и поддержание болгарских христианских церквей[1].
Содержание
Биография
Родился 20 июля 1914 года в селе Байлово. Отец погиб в Первой мировой войне, мать растила детей одна. Всю жизнь занимался земледелием. Женился в 1940 году, в то время, когда Болгария уже принимала участие во Второй мировой войне. Во время одной из бомбардировок Софии, от разорвавшейся рядом бомбы, почти полностью потерял слух. Имел четырёх детей, двое из которых живы в настоящее время[2].
В 2000 году завещал все своё имущество церкви, за что был детьми выгнан из дома. Примерно в это же время стал собирать средства на восстановление храмов в Болгарии. В настоящее время живёт в небольшом домике на территории церкви «Святых Кирилла и Мефодия» в родном селе. Одна из дочерей ухаживает за ним[2].
Почти каждый день Добре Добрев пешком или на автобусе отправляется в Софию, где возле храма-памятника Александра Невского или церкви «Семи Святых» собирает подаяние. Все собранные деньги жертвует на ремонт или восстановление церквей и другие нужды. Сам же живёт на государственную пенсию (около 100 евро[2]). Для личных нужд использует только неденежные подаяния (еда, одежда).
Пожертвования
Живущий бедно Дедушка Добри отдал на ремонт и восстановление храмов Болгарии более 80 000 левов из средств, пожертвованных ему людьми.
- 2005 — подарил 10 000 левов церкви святых Кирилла и Мефодия в селе Байлово[3].
- 2007 — дал 25 000 левов на реставрацию и ремонт монастыря и церкви в селе Горно-Камарци[3].
- 2008 — дал деньги на ремонт церкви в Калофере[3].
- 2009 — дал 35 700 левов (около 18 250 евро) на ремонт кафедрального собора Святого Александра Невского, что является наибольшим пожертвованием от частного лица за всю столетнюю историю храма[4].
Также он оплачивал счета за коммунальные услуги детским домам[5].
Напишите отзыв о статье "Добрев, Добре"
Примечания
- ↑ [archive.bnt.bg/bg/news/view/43277/djado_dobri Българска национална телевизия — Новини — Общество — Дядо Добри]. // archive.bnt.bg. Проверено 31 декабря 2013. (болг.)
- ↑ 1 2 3 [www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=7&id=55605 Благовест-Инфо. Добрый дедушка Добри: ему уже 99 лет, и он не миф!. Агентство религиозной информации]. // blagovest-info.ru. Проверено 31 декабря 2013.
- ↑ 1 2 3 [paper.standartnews.com/bg/article.php?d=2012-05-15&article=409813 Райски сънища след Великден]. // paper.standartnews.com. Проверено 31 декабря 2013. (болг.)
- ↑ [archive.bnt.bg/bg/news/view/43277/djado_dobri Дядо Добри]. // archive.bnt.bg. Проверено 31 декабря 2013. (болг.)
- ↑ [www.catholicregister.org/faith/frscottlewis/item/17414-we-are-invited-to-be-bearers-of-light We are invited to be bearers of light]. // catholicregister.org. Проверено 31 декабря 2013. (англ.)
Ссылки
- [www.youtube.com/watch?v=vaau8iT0D0o Elder Dobri from Baylovo — Bulgaria]. youtube.com. Проверено 31 декабря 2013.
- [www.pravoslavie.bg/%D0%9A%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%BD%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%B0/%D0%94%D0%B0-%D0%B1%D1%8A%D0%B4%D0%B5%D1%88-%D0%91%D0%BE%D0%B6%D0%B8%D0%B9-%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D0%BA Да бъдеш Божий странник]. pravoslavie.bg. Проверено 31 декабря 2013. (болг.) (англ.)
- [www.blitz.bg/article/28711 98-годишният Добри спастри с просия 80 000 лева и ги дари на църкви и манастири]. blitz.bg. Проверено 31 декабря 2013. (болг.)
- [ca.news.yahoo.com/blogs/daily-buzz/98-old-homeless-bulgarian-man-donates-thousands-restore-181548553.html 98-year-old homeless Bulgarian man donates thousands to restore churches]. ca.news.yahoo.com. Проверено 31 декабря 2013. (англ.)
- [www.catholicregister.org/faith/frscottlewis/item/17414-we-are-invited-to-be-bearers-of-light We are invited to be bearers of light]. catholicregister.org. Проверено 31 декабря 2013. (англ.)
- [www.therealheros.com/?cx=site/hero/67 Elder begger donates money for monestries and orphans]. therealheros.com. Проверено 31 декабря 2013.
Отрывок, характеризующий Добрев, Добре
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
