Добромиль

Город Добромиль укр. Добромиль Флаг Герб Страна УкраинаУкраина Статус город районного значения Область Львовская областьЛьвовская область Район Старосамборский район Координаты 49°34′00″ с. ш. 22°47′00″ в. д.49.56667° с. ш. 22.78333° в. д. / 49.56667; 22.78333    Глава Петр Турко Основан 1374 Площадь 4,97 км² Высота центра 512 м Население 4 890 человек Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 3238 Почтовые индексы 82042—82043 Автомобильный код BC, НС / 14 КОАТУУ 4625110300 Официальный сайт [www.dobromyl.org romyl.org]

К:Населённые пункты, основанные в 1374 году

Добро́миль (укр. Добро́миль, польск. Dobromil) — город районного значения в Старосамборском районе Львовской области Украины.

История города

Первое упоминание о Добромиле как о селе относится к 1374 году, когда опольский (силезский) князь Владислав Опольчик передал роду Гербуртов владения вдоль рек Вырва и Стрвяжа, среди которых был и Добромиль. В записях, хранившихся в добромильском костёле, имелось предание о том, что первый посёлок на территории города был основан в ХII веке придворным перемышльского князя Вышем, по имени которого он получил название Вышина, а позднее был переименован в Гучок. Последнее название бытует и ныне как наименование части Добромиля.

Около 1450 г. львовский ловчий Николай Гербурт начинает строительство деревянного замка, руины которого на Слепой горе сохранились до настоящего времени.

В 1497 году Добромиль разорили татары. Большинство построек было уничтожено, сгорел и замок на Слепой горе. В том же году, по просьбе тогдашнего владельца села Андрея Гербурта, король Ян I Ольбрахт предоставил жителям ряд льгот для оживления торговли и ремёсел и позволил проводить в нём ярмарки. А.Гербурт, всячески поощрял переселенцев-ремесленников, а для переселения ремесленников-католиков построил костёл.

28 июня 1566 года король Сигизмунд II Август за военные заслуги львовского каштеляна Станислава Гербурта предоставляет Добромилю статус города и Магдебургское право. Возникли цехи. Город был обнесён каменной стеной, рвом и частоколом.

В 1611 году Ян Щасный Гербурт основал в Добромиле типографию, в которой печатал как свои произведения, так и работы других современных деятелей.

В 1622 году Добромиль переходит к Конецпольским, а в 1722 году входит в состав Австрийской империи. В 1871 году вблизи города прокладывают железную дорогу, появляются спичечная фабрика, мыловарня, стеклозавод, лесопильный и пивоваренный заводы. В 1876 году Добромиль становится уездным городом и остается таковым при переходе в польские владения.

В Польской Республике

С 23 декабря 1920 года до 4 декабря 1939 года в Львовском воеводстве Польскую Республику. Центр Добромильского повята.

1 сентября 1939 года германские войска напали на Польшу, началась Германо-польская война 1939 года.

17 сентября 1939 года Красная Армия Советского Союза вступила на территорию восточной Польши — Западной Украины, и 28 сентября 1939 года был подписан Договора о дружбе и границе между СССР и Германией.

27 октября 1939 года установлена Советская власть.

В Советском Союзе

C 14 ноября 1939 года в составе Украинской Советской Социалистической Республики Союза Советских Социалистических Республик.

4 декабря 1939 года стал центром Добромильского уезда (с новыми органами управления; в новых границах) Дрогобычской области (Указ Президиума Верховного совета СССР от 4 декабря 1939 года).

В 1939 году в УССР получил статус города.

17 января 1940 года стал центром Добромильского района Дрогобычской области.

После присоединения Западной Украины к Советскому Союзу Добромиль становится районным центром Добромильского района Дрогобычской, затем Львовской области, и теряет статус райцентра только 30 декабря 1962 года.

22 июня 1941 года германские войска напали на СССР, началась Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Жизнь города перестраивалась на военный лад.

28 июня 1941 года оккупирован германскими гитлеровскими войсками.

С августа 1941 года в Генерал-губернаторстве гитлеровской Германии.

27 июля 1944 года освобождён советскими войсками 1-го Украинского фронта в ходе Львовско-Сандомирской наступательной операции 13.07-29.08.1944 г.: 3-й гвардейской танковой армии - 91-й танковой бригады (полковник Тутушкин, Виктор Иванович).

В 1969 году развита деревообрабатывающая промышленность. Имелись предприятия пищевой промышленности (пивоваренный, хлебный заводы).

Литература

• Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия 1969—1978.

Ссылки

• [www.dobromyl.org Официальный сайт]
• [www.dobromyl.net Портал Добромильської сільноти]

Отрывок, характеризующий Добромиль

«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.