Договор Хэя—Эррана

Договор Хэя—Эррана — межгосударственный договор, подписанный 22 января 1903 года госсекретарём США Джоном Хэем и колумбийским послом Томасом Эрраном.

Предыстория

С 1881 года начались работы по строительству Панамского канала. После краха французской попытки начались переговоры о строительстве канала с правительством США. Разразившаяся в 1899—1902 годах «Тысячедневная война» причинила огромный ущерб региону, и Канал стал единственной надеждой Панамского перешейка на возрождение.

Условия

Согласно договору, США получали в аренду на 100 лет полосу шириной 6 миль, пролегающую через Панамский перешеек от Атлантического до Тихого океана. За это США обязались выплатить Колумбии в золотой монете 10 миллионов долларов США сразу, и платить по 250 тысяч долларов США ежегодно в течении всего срока аренды.

Неудача ратификации и её последствия

Сенат США ратифицировал договор уже 14 марта 1903 года, однако ратификация в Колумбии не состоялась: учитывая, что Новой компании Панамского канала правительство США было готово выделить 40 миллионов долларов, колумбийские конгрессмены решили, что посол Эрран продешевил. Правительство США отказалось менять условия договора, и предпочло поддержать панамских сепаратистов, что привело к отделению Панамы от Колумбии.

Отрывок, характеризующий Договор Хэя—Эррана

– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!