Договор Чаморро — Вейцеля

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Договор Чаморро — Вейцеля
Тип договора Международный договор
Дата подписания 9 февраля 1913
— место
Вступление в силу в силу не вступил
Подписали Джордж Томас Вейцель
Диего Мануэль Чаморро
Стороны Соединённые Штаты Америки
Республика Никарагуа
Языки английский, испанский
Сайт sajurin.enriquebolanos.org/vega/docs/72_TRATADO_chamorro-Wizel.pdf
Викитека содержит текст:
Договор Чаморро — Вейцеля
 История Никарагуа

Доколумбов период (до 1502)

Колониальная эпоха (1575-1821)

Соединённые Провинции Центральной Америки (1823 - 1840)

Никарагуа в XIX веке (1821-1900)

Директорианский период (1838-1853)

Никарагуанский канал

Договор Клейтона — Булвера (1850)

Гражданская война (1854-1857)

Авантюра Уокера (1855-1857)

Режим Томаса Мартинеса (1857-1867)

Консервативное тридцатилетие (1867-1893)

Либеральная революция Х.С.Селайи (1893-1909)

Прибрежная революция (1909-1910)

Договор Чаморро — Вейцеля (1913)

Договор Брайана — Чаморро (1914)

Конституционалистская война (1926-1927)

Американская оккупация

Национально-освободительная революционная война 1927—1934 годов.

Сражение за Окоталь (1927)

Землетрясение в Манагуа (1931)

Убийство А.С.Сандино (1934)

Правление семьи Сомоса (1936-1979)

Землетрясение в Манагуа (1972)

Сандинистская революция (1979)

Операция «Рептилия» (1980)

Гражданская война (1981-1990)

Современная история (с 1990)

Ураган Ида (2009)

Тропический шторм Агата (2010)


Портал «Никарагуа»

Договор Чаморро — Вейцеля от 9 февраля 1913 года (исп. El tratado Chamorro-Weitzel; англ. Chamorro-Weitzel Treaty) — двусторонний межгосударственный договор, заключённый между Соединёнными Штатами Америки и Республикой Никарагуа после вооружённого вмешательства США в гражданскую войну в Никарагуа. Основной целью договора стало обеспечение благоприятных условий для строительства Никарагуанского канала и получение Соединёнными Штатами гарантий его безопасности посредством создания военных баз и усиления контроля над Центральноамериканским регионом. Подписан посланником США в Манагуа Джорджем Томасом Вейцелем и Министром иностранных дел Республики Никарагуа Диего Мануэлем Чаморро. Заключение договора вызвало волну протестов во всей Центральной Америке, так как нарушало не только суверенитет Никарагуа, но и интересы граничивших с ним государств. Договор не был ратифицирован Сенатом США и не вступил в силу, однако, на базе соглашений, достигнутых при его разработке, в 1914 году был заключён Договор Брайана — Чаморро.





Содержание договора

Договор состоял из обширной преамбулы, в которой были изложены мотивы его заключения, основной и трёх пронумерованных дополнительных статей. Преамбула утверждала «давнюю и сердечную дружбу в целях самого искреннего сотрудничества в интересах и к взаимной выгоде обоих наций» и намерение обоих правительств всемерно содействовать строительству межокеанского канала через территорию Никарагуа.

Основная статья гласила, что никарагуанское правительство предоставляло правительству США «навечно исключительные, необходимые и соответствующие права на строительство, обслуживание и содержание Межокеанского Канала, через реку Сан-Хуан и Большое Озеро Никарагуа или по любому другому пути на никарагуанской территории» .

Статья I оговаривала меры по защите обширного региона, охватывающего территории от Зоны Панамского канала до северной границы Никарагуа. Для обеспечения безопасности канала и прав собственности США могли принять военные меры по оказанию помощи правительству Никарагуа, которая передавала Соединённым Штатам в аренду на 99 лет острова Корн и Маис-Гранде и предоставляла право на постройку военно-морской базы в заливе Фонсека.

Статья II представляла США навечно контроль над каботажными линиями вдоль побережья Никарагуа и право на[1] беспошлинное производство погрузочно-разгрузочных работ в любой точке никарагуанского побережья;

Статья III гласила, что Никарагуа получала безвозмездно 3 миллиона песо из расчёта, что песо будут равно доллару США, но расходовать эти средства могла лишь с согласия Государственного секретаря США под контролем назначаемого им чиновника [2]. Выплата должны была производиться не ранее чем через год после обмена ратификационными грамотами.

Обмен ратификационным грамотами должен был состояться в Вашингтоне. Договор был выполнен в двух экземплярах, на английском и испанском языках[3].

История Договора

После восстания генерала Луиса Мены, известного как «Война Мены», подавленного американской морской пехотой, положение Никарагуа оставалось тяжёлым. В начале 1913 года вооружённые силы США покинули страну, оставив в столице для охраны миссии, военных складов никарагуанской армии и Национального банка отряд в 100 человек[1]. Слабость правительства в Манагуа была очевидной, над столичной крепостью развевался флаг США[4], которые теперь переходили к решению давней проблемы — проблемы постройки второго межокеанского канала по территории Никарагуа[1].

Уже 9 февраля 1913 года американский посланник Джордж Томас Вейцель подписал с министром иностранных дел Никарагуа Диего Мануэлем Чаморро договор, дававший США исключительные права на постройку и эксплуатацию Никарагуанского канала, военный контроль над регионом и торговые преференции. Известие о заключении такого договора вызвало взрыв недовольства по всей Центральной Америке. Общие настроения выразил коста-риканский публицист и историк Рамон Рохас Корралес, который писал[5][1]:

В пяти статьях договора за 3 млн. долл. продаётся суверенитет Никарагуа и ставится под угрозу независимость всей Центральной Америки
.

Во всех пяти столицах региона общество осуждало соглашение, мексиканские дипломаты сообщали своему правительству, что широко распространилась листовка с текстом договора, озаглавленная «Окончательная распродажа отечества» . Правящие круги соседних с Никарагуа стран были возмущены не меньше. Правительство Коста-Рики направило США ноту протеста, в которого говорилось:

Самостоятельное решение вопроса о канале нарушает договор от 1858 года (Херес-Каньяс) и арбитражное решение президента США Кливленда от 22 марта 1888 года, по которым Никарагуа не имела права давать концессии на строительство канала без консультации с Коста-Рикой. В связи с этим Коста-Рика считает Договор Чаморро – Вейцеля не имеющим силы, о чём поставлено в известность правительство Соединённых Штатов»[2]
Сальвадор и Гондурас были против контроля США над заливом Фонсека, большая часть побережья которого принадлежала им. В Сальвадоре создали Центральноамериканскую патриотическую лигу борьбы против договора, а по её образцу такие же Лиги были созданы в Гватемале, Тегусигальпе, Манагуа и Сан-Хосе. Они начали широкую кампанию по срыву договора. Пресса Коста-Рики поставил вопрос о передаче договора как незаконного в Международный суд в Гааге[2].

Отказ от ратификации и его последствия

Договор Чаморро — Вейцеля вызвал подъём антиамериканских настроений в Центральной Америке, но способствовал притоку инвестиций в Никарагуа — в 1913 году объём американских капиталовложений увеличился здесь в 8 раз[6]. Тем не менее, по разным причинам договор был отклонён Сенатом США[7]. Взамен него началась секретная подготовка нового соглашения и уже в следующем, 1914 году, был заключён Договор Брайана — Чаморро, в основе которого лежали положения Договора Чаморро — Вейцеля.

Новый договор был заключён уже не Диего Чаморро, а его племянником генералом Эмилиано Чаморро. Что касается самого Диего Мануэля Чаморро, то он в 1921 год стал президентом Никарагуа и неожиданно умер, не покидая поста, в октябре 1923 года. Джордж Томас Вейцель (23.06.1873 — 01.01.1936), напротив, не оставил в истории других заметных следов кроме их договора. Он скончался в новогодний день 1936 года и был похоронен на Арлингтонском кладбище[8].

Напишите отзыв о статье "Договор Чаморро — Вейцеля"

Примечания

  1. 1 2 3 4 Леонов Н.С., 1975, с. 160.
  2. 1 2 3 Леонов Н.С., 1975, с. 161.
  3. [sajurin.enriquebolanos.org/vega/docs/72_TRATADO_chamorro-Wizel.pdf PRIMER TRATADO CANALERO WEITZEL-CHAMORRO - 9 DE febrero DE 1913] (исп.). Fundación Enrique Bolaños.. Проверено 24 января 2014.
  4. Гонионский С.А., 1965, с. 17.
  5. Rojas Corrales, 1914, с. 10.
  6. Идейное наследие Сандино, 1982, с. 226.
  7. Леонов Н.С., 1975, с. 162.
  8. [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=49335928 George Thomas Weitzel] (англ.). Find Famous Graves. Проверено 24 января 2014.

Литература

  • Леонов Н.С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. — М.: Мысль, 1975.
  • Сборник. Идейное наследие Сандино. — М.: Прогресс, 1982.
  • Гонионский С. А. Сандино. — М.: Молодая гвардия, 1965.
  • Rojas Corrales, Ramón. El tratado Chamorro-Weitzel ante Centro America y ante el derecho internacional. — San Jose, C.R.: Imprenta moderna, 1914.

Ссылки

  • George Thomas Weitzel. [www.bio-nica.info/biblioteca/Weitzel1916.pdf American policy in Nicaragua: Memorandum on the convention between the United States and Nicaragua relative to an interoceanic canal and a naval station in the Gulf of Fonseca, signed at Managua, Nicaragua, on February 8, 1913] (англ.). Проверено 24 января 2014.

Отрывок, характеризующий Договор Чаморро — Вейцеля

Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.