Доклад Тейлора

Доклад Тейлора (англ. Taylor Report) — документ, за развитием которого наблюдал лорд Тейлор Госфорт, относительно последствий и причин трагедии на Хиллсборо в 1989 году. Предварительный отчёт был опубликован в августе 1989 года, а окончательный в январе 1990 года. Его целью было установить причины трагедии и дать рекомендации относительно условий безопасности на спортивных мероприятиях в будущем.

Доклад Тейлора схож с рекомендацией, по которой все главные стадионы должны быть оборудованы только индивидуальными сидячими местами, на каждое из которых имеется только один билет. Футбольная лига Англии и Футбольная лига Шотландии вводили инструкции, согласно которым все клубы высших дивизионов должны подчиниться этой рекомендации.

Некоторые клубы начали модернизировать свои стадионы прежде, чем это правило было введено. Например, клуб «Сент-Джонстон» вёл строительство стадиона «Макдирмид Парк», который открылся как раз к сезону 1989/1990 годов.

В докладе говорилось, что фиксированная вместимость стадиона не опасна, но правительство решило, что вставание с мест не допустимо вообще. Группа «Встать-Сесть» (англ. Stand Up Sit Down), проводящая кампанию за компромисс по этой проблеме, утверждает, что некоторым болельщикам нужно разрешить стоять даже на сидячих трибунах.

Другие рекомендации Доклада Тейлора включали также пункты, касающиеся продажи алкоголя в пределах стадионов, цен на билеты, ограждений, турникетов и так далее.

Отрывок, характеризующий Доклад Тейлора

И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.