Докузпара

Докузпаринское вольное общество
лезг. Дукъузпара
← XVI век — 1839 [[Файл:|border|30px|link=Российская империя]] →
Столица	Джаба
Язык(и)	Лезгинский язык
Религия	Ислам
Форма правления	Горская демократия
Кадий

К:Исчезли в 1839 году

Докузпари́нское вольное общество — лезгинское государственное образование, существовавшее на территории Южного Дагестана от XVI века до 1839 года. Столицей вольного общества был аул Джаба.

География

Докузпаринское вольное общество располагалось на самом юге Дагестана. Северной границей вольному обществу служила река Самур, с юга Докузпару ограничивали отроги Главного Кавказского хребта. С запада вольное общество граничило с союзом сельских общин Ахтыпара-1, с юго-запада Ахтыпара-2 — Ахтыпаринское вольное общество. Восточным соседом общества являлось Алтыпаринское вольное общество.

Административно-территориальное деление

Докузпаринское вольное общество состояло из девяти селений: Джаба, Балуджа, Ялджух, Лгапиркент, Храх, Филидзах, Ухул, Джиг-Джиг, Ихир. Село Мискинджа являлось абсолютно самоуправляемым и не подчинчлось центру вольного общества — аулу Джаба, однако находилось в военном союзе с Докузпарой. В состав Докузпары входило также село Чах-Чах (Чахчар).

История

Процесс формирования вольных обществ в Самурской долине длился с XIV по XVI век. Докузпара является наиболее ранней из лезгинских обществ Южного Дагестана. В начале XVII века вольные общества Самурской долины, в их числе и Докузпара, сохраняя независимость, попали под влияние Персии. В XVIII веке вольные общества Самурской долины стали яблоком раздора между тремя державами, борющимися за влияние на Кавказе — Россией, Турцией и Персией. В начале XVIII века докузпаринцы во главе с Хаджи-Давудом Мюшкюрскимъ подняли восстание против иранского господства, к которому вскоре примкнул весь Южный Дагестан, Кубинское ханство, Джаро-Белоканские общества, Илисуйский султанат. Союзником Хаджи-Давуда было казикумухское ханство. В ходе кровопролитных боёв повстанцам удалось сбросить иранское господство и перенести боевые действия в пределы непосредственно Персидской державы. В 1724 году был подписан Константинопольский мирный договор, по которому Россия признавала самурские вольные общества протекторатами Османской империи, однако с самими вольными обществами никаких договоров по этому поводу заключено не было. В 1735 году было заключено Гянджинское перемирие, по которому Россия отказывалась от претензий на самурские вольные общества в пользу Персии. Летом 1741 года иранский правитель Надир-шах вторгся в Дагестан со стотысячной армией. Докузпаринцы приняли на себя удар одними из первых.

Вхождение в состав России

В феврале 1811 года Докузпара с Мискинджой вступили в подданство России на следующих условиях: 1) вольные общества признают над собой только власть России, находящейся в Кубе; 2) царская администрация гарантирует сохранность поголовья на зимних пастбищах в Кубе, Шеки и других местах, за что общества обязуются отдавать «с каждой сотни баранов одного в казну» В наше время территория Докузпаринского вольного общества является частью Ахтынского района Республики Дагестан, из всех сёл на данный момент жилыми являются лишь три — Мискинджа, Джаба, Ухул.

Население

Докузпаринское вольное общество имело моноэтничный состав — во всех сёлах проживали лезгины, исповедовали докузпаринцы ислам суннитского толка, кроме села Мискинджа, и поныне являющегося шиитским. В 1820-м году Докузпаринское вольное общество вместе с селом Мискинджа насчитывало 960 семей.

Экономика

Жители общества занимались скотоводством и земледелием. Мелкий рогатый скот докузпаринцев отгонялся зимой на пастбища в Ширванском и Кубинском ханствах. В земледелии жители общества умели террасировать горные склоны под посевные площади и возводить систему орошения террас. Выращивали докузпаринцы озимый ячмень и яровую пшеницу. Также население занималось сукноделием, ковроткачеством, вязанием шерстяных носков, обработкой кожи и шерсти, изготовлением войлока, — джурабов. А также, в каждом ауле имелись кузнецы и гончары. Мужчины Докузпаринского вольного общества занимались отходничеством.

Ссылки

Докузпаринское наибство

Отрывок, характеризующий Докузпара

Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.