Докучаев, Георгий Николаевич

Георгий Николаевич Докучаев
Дата рождения	6 декабря 1922(1922-12-06)
Место рождения	деревня Гребёнкино, Зубцовский уезд, Тверская губерния, РСФСР, СССР
Дата смерти	4 апреля 1994(1994-04-04) (71 год)
Место смерти	Даугавпилс, Латвия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1964
Звание
Командовал	взводом
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Гео́ргий Никола́евич Докуча́ев (6 декабря 1922 года — 4 апреля 1994 года) — офицер Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза.

Ранние годы

Родился 6 декабря 1922 года в деревне Гребёнкино Тверской губернии, в семье крестьянина. Окончил семь классов неполной средней школы в посёлке Буконтово. Работал на строительстве дорог в городе Зубцов, затем слесарем в Москве. Призван в Красную армию в июле 1941 года.

Участник Великой Отечественной войны с января 1942 года. Воевал на Калининском и 2-м Украинском фронтах. Был четырежды ранен. В 1944 году вступил в ряды ВКП(б)/КПСС.

В начале боевого пути был разведчиком, командиром отделения в 927-м полку 251-й стрелковой дивизии. Воевал в родных местах. Первое ранение получил в боях за посёлок Буконтово, находясь в ста метрах от здания школы, которую окончил перед войной.

После излечения в госпитале был направлен в Московское пехотное училище им. Верховного Совета РСФСР. Ускоренные курсы подготовки младшего командного состава окончил в 1943 году.

Подвиг

В начале 1944 года гвардии младший лейтенант Г. Н. Докучаев был командиром взвода противотанковых ружей 127-го гвардейского стрелкового полка 42-й гвардейской стрелковой Прилукской ордена Ленина Краснознамённой ордена Богдана Хмельницкого дивизии на 2-м Украинском фронте.

В марте 1944 года в рамках осуществления Уманско-Ботошанской операции войска 2-го Украинского фронта перешли в наступление, одной из важных задач которого являлось форсирование реки Южный Буг. Решение задачи осложнялась тем, что река из-за половодья разлилась, вода в ней была ледяной, а плавсредства имелись в крайне ограниченном количестве. Маршал И. С. Конев, командовавший в то время войсками 2-го Украинского фронта, вспоминал об этом:

Разлившаяся река казалась непреодолимой… противник на правом берегу заранее построил развитую систему оборонительных сооружений и заграждений, которые в сочетании с разливом реки представляли собой довольно сильный оборонительный рубеж. Нужны были величайшее мужество и героизм, чтобы разбить врага и сокрушить оборону на Южном Буге… Передовым частям, подходящим к Южному Бугу, была поставлена задача смело с ходу форсировать реку на подручных средствах, не ожидая подхода инженерных средств, и захватывать плацдармы.

11 марта 1944 года гвардии младший лейтенант Г. Н. Докучаев по приказу командования во главе группы бойцов вплавь переправился через реку Южный Буг в районе села Ладыжин. Под командованием Г. Н. Докучаева группа бойцов закрепилась на плацдарме и, отбивая атаки противника, удерживала плацдарм до тех пор, пока не переправился весь батальон. Из 15 бойцов группы Г. Н. Докучаева в живых после боя осталось только пятеро. Сам он в этом бою был ранен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1944 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Южного Буга и удержании плацдарма на его западном берегу, гвардии младшему лейтенанту Г. Н. Докучаеву присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Дальнейшая судьба

После окончания Великой Отечественной войны продолжил службу в армии. В 1959 году окончил курсы «Выстрел». С ноября 1964 года майор Г. Н. Докучаев — в запасе. Жил в городе в городе Даугавпилс, Латвия. Работал воспитателем в ГПТУ № 37, затем на заводе приводных цепей. Был женат, отец двоих детей — дочери и сына.

Ушёл из жизни 4 апреля 1994 года. Похоронен на кладбище в городе Даугавпилс.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (13.09.1944).
• Орден Ленина (13.09.1944).
• Орден Красного Знамени.
• Орден Отечественной войны I степени.
• Орден Отечественной войны II степени.
• Орден Красной Звезды.
• Медаль «За боевые заслуги».
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
• Медаль «За взятие Будапешта».
• Другие медали.

Память

• Имя Героя высечено золотыми буквами в зале Славы Центрального музея Великой Отечественной войны в Парке Победы города Москва.

Литература

• Докучаев Георгий Николаевич // Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — С. 435. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Долгов И. А. Золотые звезды калининцев. — М.: Московский рабочий, 1984. — Кн. 2. — 384 с.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8058 Докучаев, Георгий Николаевич]. Сайт «Герои Страны».
• Ульянов А. [tverigrad.ru/video/90-let-so-dnya-rozhdeniya-geroya-sovetskogo-soyuza-georgiya-dokuchaeva 90 лет со дня рождения Героя Советского Союза Георгия Докучаева]. — на информационном портале «Tverigrad.ru».
• Киселёв А. [www.tverlife.ru/news/58632.html Награда из рук Маршала Советского Союза]. — на сайте «Тверская Жизнь»
• Долгов И. А. [www.history.tver.ru/sr/Hero2/DGN.htm Докучаев Георгий Николаевич]. — на сайте «Тверская земля в военной истории России».

Отрывок, характеризующий Докучаев, Георгий Николаевич

– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.