Долецкий, Яков Генрихович
| Яков Генрихович Долецкий | |
| Яков Генрихович Фенигштейн | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[kommersant.ru/gallery/pic/171185 Яков Долецкий]. Агентство влияния. Коммерсантъ.ru. Проверено 6 мая 2012. [archive.is/yKlr Архивировано из первоисточника 22 сентября 2012]. |
Яков Генрихович Долецкий, настоящая фамилия — Фенигштейн (1888, Российская империя — 19 июня 1937, СССР) — государственный и общественный деятель коммунистического движения в РСФСР, руководитель ТАСС.
Содержание
Биография
Родился в восточной Польше в 1888 году.
Принимал активное участие в социал-демократическом движении Польши и Литвы. Подвергался арестам, находился в тюрьме и ссылке.
С 1904 года — член исполкома СДКПиЛ.
С 1916 года на партийной работе.
В 1917 году — член Петербургского комитета большевиков, а вскоре и его Исполнительного комитета.
В 1917 году — член ВЦИК.
С 1919 года — заместитель председателя СНК Литовско-Белорусской ССР, член Президиума ЦИК, нарком внутренних дел Литовско-Белорусской ССР, член Политбюро ЦК КП(б) Литовско-Белорусской ССР.
С 1922 года — член Главполитпросвета и ответственный секретарь РОСТА.
В 1925—1937 годах — ответственный руководитель Телеграфного агентства СССР (ТАСС).
Застрелился 19 июня 1937 года когда узнал, что его должны арестовать[1].
Семья
Жена, Долецкая Лола Геннадьевна (1970) - кандидат медицинских наук, детский хирург
Сын, Станислав Долецкий (1919—1994) — академик Российской академии медицинских наук, дважды Лауреат государственных премий, известный детский хирург, писатель
Внук Андрей Долецкий (1947) — доктор медицинских наук.
Внучка, Алёна Долецкая (1955) — бывший редактор русской версии журнала «Vogue», в настоящее время — главный редактор журнала «Interview».
Напишите отзыв о статье "Долецкий, Яков Генрихович"
Примечания
- ↑ [www.snob.ru/profile/5313/blog/19281 Алёна Долецкая: Как мы делали фильм для антисталинского проекта]
Ссылки
- [www.itar-tass.com/c337/402387.html/ Долецкий Яков Генрихович (наст. фамилия Фенигштейн)]. Информационное телеграфное агентство России
- Эммануил Иоффе. [sb.by/print/post/17161/ Сталин в Беларуси]. СБ: Беларусь сегодня (28 мая 2002). Проверено 6 мая 2012.
- [www.alexanderyakovlev.org/almanah/almanah-dict-bio/1014285/4 Альманах. Россия — XX век. Биографический словарь]
Отрывок, характеризующий Долецкий, Яков Генрихович
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
