Дометт, Альфред
| Альфред Дометт Alfred Domett<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 6 августа 1862 — 30 октября 1863 | |||
| Монарх: | Виктория | ||
| Предшественник: | Уильям Фокс | ||
| Преемник: | Фредерик Уитейкер | ||
| Рождение: | 20 мая 1811 Суррей, Великобритания | ||
| Смерть: | 2 ноября 1887 (76 лет) Лондон, Великобритания | ||
| Отец: | Натаниел Дометт | ||
| Мать: | Элизабет Кёрлинг | ||
| Супруга: | Мэри Джордж | ||
| Дети: | Альфред Нельсон Дометт | ||
| Награды: |
| ||
А́льфред До́метт (англ. Alfred Domett, 20 мая 1811 — 2 ноября 1887) — премьер Новой Зеландии, поэт.
Ранние годы жизни
Альфред Дометт родился 20 мая 1811 года в графстве Суррей (Великобритания), в семье судовладельца Натаниеля Дометта и его жены Элизабет Кёрлинг. Получил образование в Стокуэлле, а затем с 1829 по 1832 года в одном из колледжей Кембриджа (хотя и не получил там степени). С 1829 по 1832 года совершил поездку по США, Канаде и Вест-Индии. Интересовался литературой и даже опубликовал в Великобритании несколько своих поэм (первый сборник вышел в 1833 году, а второй — в 1839 году).[1] В мае 1842 года Дометт купил участок земли в новозеландской провинции Нельсон, куда переехал в августе 1842 года.
Политическая деятельность
После неудачной попытки заняться фермерством, Дометт стал журналистом и посвятил своё время работе с общественностью.[2] Так, после столкновения маори с европейцами на реке Уаирау в июне 1843 года он и Дэвид Монро были назначены в состав нельсонской делегации, отправленной в Окленд, а в 1843 году Дометт стал редактором газеты Nelson Examiner, в которой зачастую подвергал критике деятельность губернатора Роберта Фицроя и всего колониального правительства.[1][3] В 1846 году, по представлению губернатора Джорджа Грея, Дометт получил место в законодательном совете Новой Зеландии, а в 1848 году был назначен колониальным секретарём провинции Нью-Манстер, которым оставался вплоть до 1853 года. Особое внимание во время пребывания на этом посту Дометт уделял проблеме образования, например, он отказался исполнять Указ об образовании губернатора Грея от 1847 года, который предполагал выделение дополнительных средств для школ с учащимися одного вероисповедания. Дометт выступал за обязательное образование с шести до десяти лет, без религиозного обучения.[2] В 1855 году он был избран членом парламента от округа Нельсон, а в 1856 году был также назначен специальным уполномоченным по коронным землям.[3]
После того, как премьер Уильям Фокс получил в 1862 году вотум недоверия, Дометт стал 6 августа того же года новым премьером Новой Зеландии. Его кабинет поддерживал точку зрения, что дела коренного населения Новой Зеландии, как и затраты на военные отряды европейцев, находятся в ведении британского правительства.[3] В годы своего премьерства Дометт также продвигал программу поселений и самозащиты, предусматривавшую переселение в Новую Зеландию 20 тысяч иммигрантов. Кроме того, он выступил с инициативой о создании земельных судов для маори.[2] 30 октября 1863 года Дометт ушёл в отставку, передав премьерское кресло Фредерику Уитейкеру.
В 1863 году был назначен секретарём по делам природопользования, а затем начальником службы регистрации земель, покинув эти посты в 1871 году. В 1866 году Дометт вновь стал членом законодательного совета, находясь на этой должности до 1874 года.[1]
Дометт сыграл важную роль в создании библиотеки Генеральной Ассамблеи в 1858 году и фактически стал в 1866 году библиотекарем.
Поздние годы жизни
В 1871 году Дометт вернулся в Англию, где провёл остаток своей жизни и опубликовал несколько своих литературных произведений, например романтическую эпическую поэму «Ranolf and Amohia» (1872).[3] В 1880 году стал кавалером Ордена Святого Михаила и Святого Георгия. Умер 2 ноября 1887 года в Лондоне.
Напишите отзыв о статье "Дометт, Альфред"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.dnzb.govt.nz/DNZB/alt_essayBody.asp?essayID=1D15 Domett, Alfred 1811 - 1887] (англ.). Dictionary of New Zealand Biography. Проверено 9 апреля 2010. [www.webcitation.org/677I1PtCM Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ 1 2 3 [www.teara.govt.nz/en/1966/domett-alfred/1 Domett, Alfred] (англ.). Te Ara - the Encyclopedia of New Zealand. Проверено 9 апреля 2010. [www.webcitation.org/677I2DRTU Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 [www.britannica.com/EBchecked/topic/168613/Alfred-Domett Alfred Domett] (англ.). Encyclopædia Britannica Online. Проверено 9 апреля 2010. [www.webcitation.org/677I2nm0e Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
Отрывок, характеризующий Дометт, Альфред
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.
Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
