Фернандес, Доминик

Доминик Фернандес
Dominique Fernandez
Доминик Фернандес, 2009 год
Дата рождения:	25 августа 1929(1929-08-25) (94 года)
Место рождения:	Нёйи-сюр-Сен, О-де-Сен, Франция
Гражданство:	Франция
Род деятельности:	прозаик
Годы творчества:	с 1958
Жанр:	роман, эссе
Язык произведений:	французский
Премии:	Премия Медичи (1974); Гонкуровская премия (1982)
Награды:

Доминик Фернандес (фр. Dominique Fernandez; род. 25 августа 1929, Нёйи-сюр-Сен, Франция) — французский писатель, профессор.

Член Французской академии (2007, 25 кресло). Лауреат премии Медичи (1974), затем член жюри этой премии. Лауреат Гонкуровской премии (1982). Офицер ордена Почётного легиона (2013).

Сын дипломата и писателя Рамона Фернандеса, мексиканца по происхождению, с 1919 — гражданина Франции, в годы Второй мировой войны коллаборациониста (он фигурирует среди героев романа Маргерит Дюрас Любовник), его дед также был дипломатом.

С 1957 года преподаватель Французского института в Неаполе.

С 1961 года был женат на писательнице Диане де Маржери, они развелись в 1971 году, двое детей: сын Рамон и дочь Летиция. Впоследствии — открытый гей, долгие годы его постоянным спутником был фотограф сицилийского происхождения Ферранте Ферранти, снимками которого иллюстрированы издания путевых записок Фернандеса.

Неоднократно бывал в России, автор книг о Сергее Эйзенштейне (1975, переведена на русский в 1996 году), Льве Толстом (2010) и Пьере Паоло Пазолини (Глагол, 2002) .

Ссылки

• [www.academie-francaise.fr/les-immortels/dominique-fernandez Доминик Фернандес на сайте Французской академии]
• Маруся Климова. [www.topos.ru/article/3976 Интервью с Домиником Фернандесом]

Отрывок, характеризующий Фернандес, Доминик

– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.