Дом-музей А. С. Пушкина в Кишинёве

Достопримечательность

Дом-музей А. С. Пушкина в Кишинёве

Дом-музей А.С. Пушкина в Кишинёве, где он проживал с 21 сентября до середины ноября 1820 года.

Дом-музей А. С. Пушкина в Кишинёве — литературный музей в бывшем заезжем доме купца И. Н. Наумова по улице Антоновской, 19 (сейчас улица Антон Панн, 19), где А. С. Пушкин проживал с 21 сентября до середины ноября 1820 года. Экспонаты музея освещают жизнь и творчество поэта в то время, когда он бывал на территории современной Молдавии (с 21 сентября 1820 по начало июля 1823 года).

Постановление о создании в Кишиневе дома-музея А. С. Пушкина было принято правительством Молдавской ССР 31 мая 1946 года. Открытие музея состоялось 10 февраля 1948 года. Первым его директором стал Б. А. Трубецкой.

В 1985 году музею были переданы прилегающие к нему здания второй половины XIX века. После проведения реставрационных работ в 1987 году здесь был создан целый музейный комплекс, включающий мемориальный дом Пушкина и сквер, где находится памятник поэту работы М. Аникушина, а также здания литературной экспозиции и так называемой Пушкинской аудитории для размещения фондохранилища и библиотеки. В ходе реставрации были воспроизведены предполагаемый внешний облик и внутреннее убранство бывшего заезжего дома Наумова. В том же году была открыта выставка из фондов музея «Пушкин и его эпоха».

В 1999 году, к 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина, впервые в истории музея была открыта полноценная (основанная на подлинных материалах) экспозиция «Твоей молвой наполнен сей предел…», посвященная трехлетнему пребыванию А. С. Пушкина в Молдавии. В её основе — «подлинные гравюры, живопись, предметы декоративно-прикладного искусства и быта пушкинского времени. Широко представлены прижизненные издания произведений поэта и воспроизведения его автографов. Музей регулярно организует экспонирование фондовых выставок».

Филиал

10 октября 1964 года был открыт филиал музея в селе Долна Страшенского района, расположенный в бывшей усадьбе молдавского боярина Замфира Ралли. Экспозиция включает историко-бытовой и литературно-исторический разделы и рассказывает о семействе Ралли, о посещении А. С. Пушкиным села Долна летом 1821 года и о создании поэмы «Цыганы». На территории усадьбы установлен памятник поэту работы скульптора О.Комова (копия этого монумента находится в столице Испании, в Мадриде). Ежегодно в день рождения поэта здесь проводятся республиканские праздники пушкинской поэзии.

Литература

• И. П. Халиппа. Пушкин в Бесарабии. Заметки, воспоминания, документы из эпохи пребывания А. С. Пушкина в Бесарабии. Бессарабец. — Кишинев, 1899 г.
• И. П. Халиппа. Город Кишинев времен жизни в нём Пушкина. Труды Бессарабской Губернской Ученой комиссии. — Том 1. Кишинев, 1900 г.
• З. Ралли-Арборе. Из семейных воспоминаний об А. С. Пушкине. Минувшие годы, 1908, № 7.
• Б. А. Трубецкой. Пушкин в Молдавии. Кишинев, 1990 г.

Отрывок, характеризующий Дом-музей А. С. Пушкина в Кишинёве

– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему: