Дом Красткална
| Здание | |
Дом Красткална
| |
| |
| Страна | Латвия |
| Город | Рига |
| Архитектурный стиль | модерн |
| Автор проекта | Эйжен Лаубе |
| Дата постройки | 1908 год |
Дом Красткална — жилой дом в Риге, расположен на углу улиц Бривибас (д. 47) и Лачплеша, близ церкви святой Гертруды (называемой старой). Шедевр рижского модерна, одно из первых зданий, построенных Эйженом Лаубе во главе собственной мастерской.
При конструировании дома Красткална архитектор был вдохновлён образцами северного модерна, характерного для архитектуры Швеции и Финляндии, а также лучшими образцами скандинавского деревянного зодчества. Пятиэтажное П-образное здание создано пересекающимися геометрическими объёмами, сформировавшими динамичную композицию. Особую выразительность фасадам придаёт богатство архитектурных элементов, как симметричных, так и явно асимметричных, — угловой ризалит с конусообразным навершием, разноуровневые эркеры, окна разнообразных размеров и форм.
Привлекает внимание необычная крыша здания, образованная плоскостями разного наклона и уровня, некоторые из которых почти отвесные. Черепица изготовлена из природного слоистого шифера редкого сиреневого оттенка. Ярко акцентированы высокие треугольные фронтоны. Фронтон, выходящий на улицу Лачплеша украшен узором в латышском национальном стиле. Подобные узоры разбросаны и по фасадам дома в живописном беспорядке.
Напишите отзыв о статье "Дом Красткална"
Ссылки
- Гунтис Калнс / пер. с латыш. Стиль модерн в Риге. — Рига: Apgads Zvaigzne ABC. — С. 22. — 32 с. — ISBN 978-9934-0-1259-4.
- [strelnikova.lv/turizm/laube.html#brivibas_47 Светлана Стрельникова. Архитекторы Риги. Эйжен Лаубе.]
Отрывок, характеризующий Дом Красткална
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
