Дом Союзов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Достопримечательность
Дом Союзов
Благородное собрание

Современный вид Дома Союзов с Большой Дмитровки
Страна Россия
Местоположение Москва, ул. Большая Дмитровка, д. 1
Архитектурный стиль классицизм
Автор проекта М. Ф. Казаков
А. Н. Бакарев
А. Ф. Мейснер
Сайт [www.domsojuzov.ru/ Официальный сайт]

Благородное собрание в Москве — общественное здание в стиле классицизма, построенное в Охотном ряду для московского дворянского собрания М. Ф. Казаковым не позднее 1775 года.[1] В советское время переименовано в Дом Союзов.





История

Дом был построен для князя В. М. Долгорукова-Крымского в первой половине XVIII века[2]. В 1784 году после смерти владельца усадьба была приобретена на имя А. Б. Голицына московским дворянским собранием для проведения балов и приёмов. Дом Долгорукова-Крымского стал средоточием общественной жизни Москвы екатерининского и пушкинского времени:

Не одно московское дворянство, но и дворяне всех почти великороссийских губерний стекались сюда каждую зиму, чтобы повеселить в нём жен и дочерей. Помещики соседственных губерний почитали обязанностию каждый год, в декабре, со всем семейством отправляться из деревни, на собственных лошадях, и приезжать в Москву около Рождества, а на первой неделе поста возвращаться опять в деревню. Им предшествовали обыкновенно на крестьянских лошадях длинные обозы с замороженными поросятами, гусями и курами, с крупою, мукою и маслом, со всеми жизненными припасами.

— Записки Вигеля

В 17841790-х годах Казаков провел реконструкцию усадьбы, включив разрозненные постройки в единый объём нового здания. На месте внутреннего двора был построен двусветный Колонный зал с мраморной статуей Екатерины II. После пожара 1812 года пострадавшее здание восстанавливалось учеником Казакова архитектором А. Н. Бакаревым. К тому же времени относится часть дома с угловой ротондой, обращённая к Георгиевскому переулку[2]. Вот как описывает его во время павловского царствования Филипп Вигель:

Здание построено близ Кремля, в центре Москвы, которая сама почитается средоточием нашего отечества. В огромной его зале, как в величественном храме, как в сердце России, поставлен был кумир Екатерины, и никакая зависть к её памяти не могла его исторгнуть. Чертог в три яруса, весь белый, весь в колоннах, от яркого освещения весь как в огне горящий, тысячи толпящихся н нем посетителей и посетительниц, в лучших нарядах, гремящие в нём хоры музыки и к конце его, на некотором возвышении, улыбающийся всеобщему веселью мраморный лик Екатерины, как во дни её жизни и нашего блаженства!

Зал Благородного собрания, где провинциальные и столичные помещики подыскивали подходящие партии для своих дочерей, не раз появляется на страницах классической русской литературы — в том числе в «Евгении Онегине» (первый бал Татьяны):

Её привозят и в Собранье.
Там теснота, волненье, жар,
Музыки грохот, свеч блистанье,
Мельканье, вихорь быстрых пар,
Красавиц легкие уборы,
Людьми пестреющие хоры,
Невест обширный полукруг,
Всё чувства поражает вдруг.
Здесь кажут франты записные
Своё нахальство, свой жилет
И невнимательный лорнет.
Сюда гусары отпускные
Спешат явиться, прогреметь,
Блеснуть, пленить и улететь.

В 19031908 годах архитектором А. Ф. Мейснером была проведена масштабная реконструкция здания: был надстроен третий этаж, изменены фасады и планировка помещений, прилегающих к Колонному залу. От первоначального оформления были сохранены Колонный зал, интерьеры примыкающих к залу гостиных и колоннада угловой ротонды. Мейснер оформил первый этаж как цокольный, поставив над ним колонный портик, в связи с чем были кардинально изменены пропорциональные соотношения фасадов здания. В оформлении фасадов архитектор использовал приёмы классицизма XVIII века[3].

После Октябрьской революции декретом СНК здание было передано [профсоюз]]ам. Первый концерт для рабочей аудитории состоялся в 1918 году, на нём присутствовали также В. И. Ленин и Н. К. Крупская.

В настоящее время ЗАО «Дом союзов» сдаёт в аренду залы Дома Союзов для проведения различных мероприятий, съездов и конференций. В них отмечаются юбилеи деятелей науки, литературы и искусства. В Колонном зале проводятся музыкальные концерты.

Колонный зал

В 1860 отделение Российского музыкального общества положило начало симфоническим концертам в Колонном зале; организатором и дирижёром был Н. Г. Рубинштейн.

1416 марта 1918 года в Колонном зале прошёл IV Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов, который в частности, принял постановление о перенесении столицы «временно» из Петрограда в Москву.[4]

2327 января 1924 в Колонном зале Дома Союзов проходило прощание с Лениным. После этого Колонный зал часто служил местом последнего прощания народа с умершими высшими советскими руководителями (например, со Сталиным 6—9 марта 1953 года), что отразилось в ироническом одностишии Владимира Вишневского: «Давно я не лежал в Колонном зале…»

В Колонном зале проходили съезды Советов, профсоюзов, отчётные партийные конференции Московских городских и областных организаций КПСС, всесоюзные партийно-хозяйственные активы, съезды союзов писателей и композиторов. Также проходили конгрессы Коминтерна, Профинтерна, КИМа. Здесь выступали с докладами и речами высшие деятели Советского государства. В мае-июне 1928 г. в Колонном зале проходили слушания по Шахтинскому делу.

C момента разрешения в 1935 году новогодних празднований в Доме Союзов проводится детская «Новогодняя ёлка». Именно здесь впервые вместе с Дедом Морозом появилась Снегурочка, объявленная его внучкой[5]. В Колонном зале происходили (и происходят до сих пор) крупные соревнования по шахматам и шашкам, в частности, здесь было проведено несколько матчей на первенство мира по шахматам, от матч-турнира 1948 года до самого длинного в истории прерванного матча Карпов-Каспаров (1984—1985).

Колонный зал Дома Союзов часто служил местом проведения эстрадных концертов, в частности, в нём до середины 80-х годов проводились концерты ко Дню советской милиции, которые смотрела вся страна. В нём устраивались творческие вечера композиторов, поэтов, артистов эстрады. На его сцене выступали такие артисты, как Людмила Зыкина, Клавдия Шульженко, Леонид Утесов, Иосиф Кобзон, Лев Лещенко, Валентина Толкунова, Эдуард Хиль, Людмила Сенчина, София Ротару, Эдита Пьеха, Муслим Магомаев, Аркадий Райкин, Геннадий Хазанов, Виктор Чистяков и многие другие. В силу особенностей акустики зала все концерты проходили только в живом исполнении под живой оркестр.

29 июня 2015 года в Колонном зале Дома Союзов состоялось прощание с Евгением Примаковым.

Напишите отзыв о статье "Дом Союзов"

Примечания

  1. Благородное собрание // Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3. Энциклопедия «Москва» 1997</span>
  2. 1 2 Москва: Архитектурный путеводитель / И. Л. Бусева-Давыдова, М. В. Нащокина, М. И. Астафьева-Длугач. — М.: Стройиздат, 1997. — С. 68-69. — 512 с. — ISBN 5-274-01624-3.
  3. Памятники архитектуры, 1989, с. 146.
  4. Вострышев М. 1918 год // Москва сталинская. Большая иллюстрированная летопись. — М.: Эксмо:Алгоритм, 2011. — С. 32. — 576 с. — ISBN 978-5-699-48281-8.
  5. Адоньева С. Б. История современной новогодней традиции // Мифология и повседневность. Вып. 2. Материалы научной конференции: 24–26 февраля 1999 года. СПб., 1999.
  6. </ol>

Литература

Ссылки

  • [www.domsojuzov.ru/ Официальный сайт Дома Союзов]

Отрывок, характеризующий Дом Союзов

– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…