Дом Черноголовых

Достопримечательность

Дом Черноголовых Melngalvju nams

Дом Черноголовых (нем. Das Schwarzhäupterhaus, латыш. Melngalvju nams) — памятник архитектуры XIV века, находится в самом центре Риги. Здание неоднократно перестраивали. Во время Второй мировой войны разрушено. Восстановлено в 1996—2000 годах к празднованию 800-летия Риги.

Построен во времена Ливонского ордена (1330—1353), первое документальное упоминание в 1334 (новый дом Большой гильдии).

Черноголовые

В конце XIII века существовало братство св. Георгия, в которое принимали молодых, неженатых иностранных купцов. Первоначально его патроном был св. Георгий — покровитель рыцарей и воинов, позже — св. Маврикий (его символ — чёрная голова был в гербе братства) и за ними закрепилось имя Черноголовых.

Корпорация была полностью светской. Основателями рижской компании, самой богатой и влиятельной из существовавших, были комиссионеры, агенты и приказчики рижских и заграничных фирм. Они занимались закупкой и доставкой товаров в Ригу. Занятие это было сопряжено с большим риском, в отличие от посреднической торговли местных оседлых купцов, имевших своим центром Большую гильдию. Странствующие приказчики и заграничные купцы создали в Риге свой противовес — компанию Черноголовых. Хотя окончательно уйти от опеки Большой гильдии удалось только к концу XVII века.

В 1477 Черноголовые арендуют помещение в верхнем этаже Нового дома у Рижского магистрата. Сам дом был выстроен гильдией ремесленников для общественных нужд. Со временем, вкладывая деньги в украшение и перестройку здания, Черноголовые становятся основными арендаторами с рядом преимуществ. В дообеденное время дом служит биржей, вечерами превращаясь в место для отдыха и развлечения бюргеров, залом для проведения торжественных мероприятий, танцевальных балов и многочисленных концертов.

До второй половины XVI века организация руководила общественной жизнью Риги, наравне, а часто и совместно с Большой гильдией. Черноголовые активно участвовали в обороне города, были деятельными сторонниками Реформации. В 1895 году общество прекращает свою деятельность как сословная корпорация и становится немецким купеческим клубом, расформированном после репатриации этнических немцев в 1939 году.

Русский поэт К. Случевский в книге «Северо-Запад России», изданной в конце XIX века, пишет:

…Теперь Черноголовые имеются только в Риге и Ревеле… Если в Ревеле «Черноголовые» в касках и красных отворотах напоминали собой взвод преображенцев начала царствования Александра I — здесь было нечто совсем другое: чёрные фраки при чёрных штиблетах. Складная треуголка подмышкой и шпага в стальной оправе при бедре — одеяния напоминающее вообще кроме париков салонных кавалеров времени круглых фижм и чёрных мушек. Их в настоящее время 25 человек. Обязательно холостых и не дворян.

В разное время, на праздниках в доме Черноголовых, официально и инкогнито, присутствовали русские цари и царицы. Украшением зала были парадные портреты монархов России и Швеции, в том числе, подаренный лично, портрет Екатерины II. В книге почётных посетителей можно было увидеть автограф германского канцлера Бисмарка.

Архитектура здания

Не сохранилось изображений первоначального вида здания Дома Черноголовых, имевшего размеры примерно совпадающие с нынешним сооружением (17×25 м.). Центральной частью был зал с находящимся под ним небольшим этажом, разбитым на помещения, а ещё ниже — подвалом. На чердаке располагались складские помещения. При всех многочисленных переделках и перестройках сохранилось ядро здания, воспроизведённое и в сегодняшней постройке.

Фасад приобрёл привычный вид в начале XVII века, он был выполнен в стиле североевропейского маньеризма. Имя мастера неизвестно, но профессор Б. Р. Виппер указывал на схожие архитектурные приёмы, использованные мастерами при строительстве городской ратуши ганзейского Бремена (1612) и рижского дома Черноголовых. Он предполагал искать авторов среди нидерландских мастеров, работавших в Бремене, Данциге или Дании. Сейчас, предположительно, называют имена Б. Бодекера или А. и Л. Янсенов. Готические ступени щипца были заполнены высеченным из камня лентообразным декором, на фасаде появились скульптуры, художественная ковка, часы. Сохранившиеся фрагменты оригинальной отделки и части убранства дома хранятся в Музее истории Риги и мореходства и Архитектурном музее. В 1684 году было построено крыльцо, ведущее от площади на второй этаж. Дом был повреждён во время Северной войны, но довольно быстро восстановлен. В 1794 была сооружена большая двухэтажная пристройка, а в 1816 — пристройка со стороны Даугавы, открытое крыльцо заменили на крытый вход со стороны Ратушной площади. Последнее значительное изменение фасада произошло в 1886 году, когда были установлены цинковые статуи Нептуна, Меркурия, Единства и Мира. В таком виде он простоял до конца июня 1941, когда стал одной из жертв обстрела жилых кварталов города немецкими войсками. После войны восстановление было признано нерациональным и, простоявшие до 1948 года развалины были разобраны.

На месте уничтоженного войной жилого квартала и небольшой Ратушной площади появилась большая площадь Латышских Красных Стрелков. Был построен посвящённый им музей и поставлен памятник. После восстановления независимости Латвии площадь стала называться Ратушной (латыш. Rātslaukums), а музей стал Музеем Оккупации Латвии.

Реконструкция

Дом Черноголовых был восстановлен в прежнем виде на прежнем месте в 1996—2000 годах к празднованию 800-летия Риги. Затраты на строительство всего комплекса составили 3 миллиона 952 780 латов.

См. также

• Дом Черноголовых (Таллин)
• Достопримечательности Риги

Литература и источники

• J. Straubergs. «Rīgas vēsture»; Rīga, 1932
• А. К. Круминь. «Сокровища зодчества народов СССР. Рига». Издательство Академии архитектуры СССР. Москва, 1947
• Энциклопедия «Рига». Рига: Главная редакция энциклопедий, 1989. ISBN 5-89960-002-0 Стр. 306
• Андрис Колбергс. «Книга о Риге»; Полиграфическая фирма Яня сета, Рига 1998
• Janis Krastins, Ivars Strautmanis «Riga. The Complete Guide to Architecture»; Riga, Projekts 2004

Ссылки

• [www.melngalvjunams.lv/ru Официальный сайт Дома Черноголовых]
• [rarebooks.314159.ru/riga/riga16.htm Старинная фотография Дома Черноголовых]
• [www.wikimapia.org/#lat=56.947959&lon=24.10542&z=17&l=0&m=a&show=/14791/House-of-the-Blackheads Дом Черноголовых на Wikimapia]  (англ.)
• [webcam.riga.lv/webcam/ Веб-камера (вид в реальном времени)]
• [www.proza.ru/2005/08/21-81 Валентина Томашевская: Екатерина Великая. Дом Черноголовых]

Отрывок, характеризующий Дом Черноголовых

Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.