Дон Жуан, или Каменный пир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дон Жуан, или Каменный пир
Dom[1] Juan ou le Festin de pierre
Жанр:

комедия

Автор:

Мольер

Язык оригинала:

французский

Дата написания:

1665

Дата первой публикации:

1682

Текст произведения в Викитеке

«Дон Жуа́н, или Ка́менный пир» (также в русских переводах часто встречается название «Дон Жуан, или Каменный гость») — комедия в пяти актах Мольера, написанная в 1665 году. Впервые представлена 15 февраля 1665 г. в театре Пале-Рояль.





История создания

После запрета в 1664 г. пьесы «Тартюф» Мольер бросает новый вызов обществу и духовенству. Он берёт популярный во Франции сюжет о севильском распутнике Дон Жуане и создает на его основе дерзкую, по своему времени, комедию нравов.

Премьера состоялась 15 февраля 1665 г. в парижском театре Пале-Рояль, однако после пятнадцати представлений Мольер снял пьесу с репертуара, опасаясь нового скандала. При жизни Мольера комедия больше не исполнялась на сцене и не публиковалась (первая публикация с цензурными изъятиями датируется 1682 г.). Уже после прекращения спектаклей в Париже был издан пасквиль г-на де Рошмона Соображения относительно одной комедии Мольера под заглавием «Каменный пир», где автор обвинял Мольера в безбожии и идентифицировал его с заглавным персонажем комедии.

В 1677 г. по инициативе вдовы Мольера, актрисы Арманды Бежар, комедия была сыграна в стихотворном переложении Тома Корнеля. Эта редакция бытовала на сцене до 1847 г., когда оригинальный мольеровский текст был возвращен на подмостки в парижском театре «Комеди Франсез».

В России комедию впервые поставил Александринский театр в Санкт-Петербурге 5 мая 1816 г. (Дон Жуан — г-н Сосницкий, Эльвира — г-жа Валберхова). Первый перевод комедии под названием «Дон Жуан, или Каменный гость» был выполнен И. Вальберхом в 1816 г.

Действующие лица

  • Дон Жуан, сын дон Луиса
  • Эльвира, жена Дон Жуана
  • Дон Карлос и Дон Алонзо, братья Эльвиры
  • Дон Луис, отец Дон Жуана
  • Франциск, нищий
  • Шарлота и Матюрина, крестьянки
  • Пьеро, крестьянин
  • Статуя командора
  • Гусман, конюший Эльвиры
  • Сганарель, Лавиолет и Раготэн, слуги Дон Жуана
  • Диманш, купец
  • Ларамэ, бродяга
  • Призрак

Сюжет

Акт первый

Сганарель в разговоре с конюшим Эльвиры Гусманом ругает Дон Жуана, говоря, что он -

величайший нечестивец, какого только носила когда-нибудь земля, головорез, собака, дьявол, турок, еретик, не верящий ни в загробную жизнь, ни в святых, ни в Бога, ни в чёрта, ведущий самое что ни на есть скотское существование, боров Эпикура, настоящий сластолюбец, затыкающий уши на все христианские увещания и считающий чепухой всё, во что мы верим…

(здесь и далее — в переводе В. С. Лихачёва)

Появляется Дон Жуан. Он посвящает Сганареля в секреты своего непостоянства:

…все красавицы имеют право очаровывать нас: наше сердце принадлежит всем им по очереди, без исключения, как первой, так и последней <…> любовь к одной не заставит меня быть несправедливым к другим <…> я каждой воздаю должное, как велит природа…

Их прерывает внезапное появление Эльвиры. Она обвиняет Дон Жуана в предательстве и измене. Дон Жуан цинично отвечает ей. Эльвира предвещает ему кару Небес. Но Дон Жуан равнодушен к угрозам, — его занимает лишь новое любовное приключение.

Акт второй

Пьеро хвастается перед своей невестой Шарлотой тем, что спас из моря двух тонущих людей, один из которых — знатный барин. Знатным барином оказывается Дон Жуан, и, едва увидев хорошенькую крестьянку, сразу предлагает ей стать его женой. Пьеро недоволен, но в ответ получает лишь пощечины. Дон Жуан желает уединиться с Шарлотой, но встречает Матюрину, к которой тоже успел посвататься. Девушки устраивают ссору, но Дон Жуан успокаивает обеих, ведь каждая из них знает настоящую правду. Бродяга Ларамэ предупреждает Дон Жуана, что двенадцать всадников ищут его. Дон Жуан спасается бегством.

Акт третий

Дон Жуан, переодетый крестьянином, и Сганарель, переодетый в платье доктора, идут через лес. Дон Жуан предлагает встречному нищему богохульствовать за монету и кусок хлеба. Нищий отказывается, предпочитая голодную смерть. Вдали Дон Жуан замечает разбойников, напавших на дворянина. Он спешит на помощь. Спасённый дворянин, это дон Карлос, брат Эльвиры. Дон Алонзо требует немедленно смерти для изменника, но дон Карлос, в благодарность за спасение, отсрочивает дуэль. Продолжая путь, Дон Жуан и Сганарель приходят к гробнице командора, убитого Дон Жуаном. Дон Жуан, смеясь, приглашает статую командора на ужин. Статуя кивает головой.

Акт четвёртый

В дом к Дон Жуану приходит его кредитор, Диманш. Дон Жуан ловко отделывается от него. Дон Луис, отец Дон Жуана, убеждает сына исправиться, но Дон Жуана не трогают слова старика. Эльвира уже не молит вернуться к ней, но хотя бы раскаяться и обратиться к Богу. Дон Жуан предлагает остаться с ним на ночь. Появляется статуя командора и приглашает Дон Жуана к себе на ответный ужин.

Акт пятый

Дон Жуан объявляет отцу о своем раскаянии, но в действительности, в его словах лишь лицемерие. Он проповедует, что

лицемерие — модный порок, а все модные пороки идут за добродетель. По нынешнему времени роль добродетельного человека — из всех ролей самая благодарная и ремесло лицемера — из всех ремёсел самое выгодное <…> лицемерие — порок привилегированный; оно всем зажимает рот и наслаждается безнаказанностью…

Дон Карлос требует ответа за оскорбление, нанесённые Эльвире. Дон Жуан лицемерно оправдывает всё повелением Неба. Дон Жуану является призрак в виде женщины под покрывалом и в виде Времени с косой в руке. Призрак предупреждает, что если Дон Жуан не раскается, его ждёт гибель. Дон Жуан со шпагой бросается на призрака. Появляется статуя командора. Молния, сопровождаемая сильным ударом грома, поражает Дон Жуана. Земля разверзается и поглощает его; из места провала вырывается большое пламя. Оставшийся один Сганарель признается, что ему

несчастному, после стольких лет службы ничего не перепало, кроме одного утешения: собственными глазами увидеть, какая кара постигла моего господина за безбожие!..

Театральные постановки

Первая постановка

Первое представление прошло 15 февраля 1665 г. в театре Пале-Рояль с участием Лагранжа (в роли Дон Жуана), Мольера (Сганарель), госпожи Дюпарк (Эльвира), Луи Бежара (Дон Луис), Дю-Круази (Дон Алонзо и Пьеро), госпожи Дебри (Матюрина), госпожи Мольер (Шарлота), Дебри (Ларамэ) и др.

Известные постановки

Из постановок в России на провинциальной сцене наиболее известны: Новый театр, Харьков (1877); театр «Соловцов», Киев (1912; реж. и Дон Жуан — Н. М. Радин).

  • Ленингр. академич. театр Госдрамы (б. Александринский, 1922 и 1932; реж. Мейерхольд и Соловьёв; Дон Жуан — Ю. Юрьев, Сганарель — Горин-Горяинов, Шарлотта — Тиме, Матюрина — Карякина).
  • 1-й Гос. сов. театр, Омск (1921),
  • Гор. театр, Самара (1924), театр им. Азизбекова (реж. Туганов, 1926),
  • 1941 — Театр им. Баумана, Москва (; реж. Краснянский и Лукьянов, худ. Варпех; Дон Жуан — К. И. Македонский, Сганарель — Черкасов.
  • 1947 — театр Атеней, Париж — спектакль с участием Луи Жуве в роли Дон Жуана.
  • 1950 — Ленинградский театр Комедии (реж. Н. Рашевская, худ. М. Бобышов; Дон Жуан — Б. Смирнов, Сганарель — Владимир Усков).
  • 1953 — Национальный театр Парижа — постановка Жана Вилара, сыгравшего также заглавную роль; в роли Сганареля — Д. Сорано, в роли Эльвиры — М. Шометт; спектакль был показан в Москве и Ленинграде во время гастролей театра в СССР в 1956 году.
  • 2004 — театр имени Комиссаржевской, Санкт-Петербург — реж. А. Морфов, с участием А. Баргмана (Дон Жуан), В. Богданова (Сганарель), Е. Игумновой (Эльвира) и др.
  • 2007 — театр Мариньи — Робер Оссейн — реж. Филипп Торретон (он же сыграл заглавную роль), с участием Жана Поля Фарре (Сганарель).

Напишите отзыв о статье "Дон Жуан, или Каменный пир"

Примечания

  1. В названии пьесы на французском языке используется старинная манера правописания дворянского титула заглавного персонажа Dom, тогда как в самой пьесе Мольер всегда пишет более распространённое Don.

Источники

  • Мольер, Сочинения, составитель А. М. Горбунов, «Книжная палата», Москва, 2003.
  • lib.ru/MOLIER/molier2_1.txt (комментарии Г.Бояджиева)
  • www.maly.ru/history/repertuar/repertuar6.html
  • www.site-moliere.com/ressources/comedien.htm

Ссылки

  • [lib.ru/MOLIER/molier2_1.txt Текст пьесы «Дон Жуан»] (перевод А. В. Федорова)


Отрывок, характеризующий Дон Жуан, или Каменный пир

– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.