Дэй, Дорис

Дорис Дэй
Doris Day
Студийная фотография 1957 года
Дата рождения:	3 апреля 1924(1924-04-03) (100 лет)
Место рождения:	Цинциннати, США
Гражданство:	США США
Профессия:	актриса, певица
Карьера:	1939—1986
Награды:

Дорис Дэй (англ. Doris Day, урождённая Дорис Мэри Энн фон Каппельхофф (англ. Doris Mary Ann Kappelhoff;), род. 3 апреля 1924) — американская певица и актриса, за свою карьеру снявшаяся более чем в 40 фильмах и записавшая 45 музыкальных альбомов.

Биография

Молодость

Дорис Дэй родилась в Эванстоне, пригороде Цинциннати, в католической семье. Её дедушки и бабушки по отцовской и материнской линии были немецкими эмигрантами. Дорис была третьим ребёнком в семье. У неё было два брата — Ричард, умерший ещё до её рождения, и Пол, немного старше её. Имя Дорис ей дали в честь американской киноактрисы Дорис Кеньон, которой восхищалась её мать.

С детских лет у Дорис был большой интерес к танцам и она решила заниматься этим профессионально. Посещала частные танцевальные школы в Цинциннати, а в возрасте 11-12 лет уже танцевала в любительских ансамблях, пользуясь успехом и даже завоевывая призы. Однако, после того как она попала в автокатастрофу и получила перелом ноги, от профессиональной карьеры танцовщицы пришлось отказаться. Во время лечения Дорис увлеклась пением, начала брать уроки, и уже с 17 лет стала выступать перед публикой — поначалу соло-вокалисткой при оркестре Барни Рэппа, в одном из клубных ресторанов в Цинциннати. Рэпп убедил её взять псевдоним взамен родной фамилии, которую считал слишком длинной. Так Дорис Каппельхоф стала Дорис Дэй.

В 1941 году, в возрасте 17 лет, Дорис Дэй вышла замуж за музыканта из ее же оркестра, Ала Джордана, брак с которым продлился всего пару лет; в 1943 супруги развелись.

Дорис работала и со многими другими исполнителями, в частности, с джаз-оркестром Боба Кросби. Со свинговым биг-бендом Леса Брауна она добилась первого большого успеха: её песня «Sentimental Journey» (рус. Сентиментальное путешествие, 1945) была хитом у демобилизованных американских солдат, возвращавшихся домой из Европы.

Карьера в кино

Во время работы с Лесом Брауном и недолгого сотрудничества с Бобом Хоупом Дорис много гастролировала по США. В 1946 году она снова выходит замуж, за саксофониста Джорджа Уайдлера. В 1948 году она развелась с ним, после чего решила покинуть Лос-Анджелес и вернуться в родной Цинциннати. Однако её агент Ал Ливи убедил ее повременить с отъездом и сходить на вечеринку в доме композитора Жюля Стайна, где она могла бы себя показать и, возможно, помочь дальнейшему развитию своей карьеры. На вечеринке Дорис исполнила песню «Embraceable You», чем произвела большое впечатление на Стайна и на его партнёра Сэмми Кана. Они в свою очередь рекомендовали её компании «Warner Bros.» для съёмок в фильме «Роман в открытом море» (1948). Первоначально для главной роли предназначалась актриса Бэтти Хаттон, но из-за беременности ее сняли с роли и утвердили Дорис Дэй.

В 1949 году вышли ещё два фильма с Дорис Дэй: «Мечтаю о тебе» и «Это великое чувство», сделавшие актрису узнаваемой и популярной звездой. Способствовал этому и хит «It’s Magic» (рус. Это Магия) из "Романа в открытом море". Затем последовали новые фильмы — в основном не слишком притязательные комедии, как например, «В свете серебристой луны» и «Чай для двоих». В 1953 году вышел новый успешный фильм с Дорис Дэй — «Джейн-катастрофа», песня из которого, «Secret Love» (рус. Тайная любовь), в исполнении Дорис получила «Оскара» в номинации «Лучшая песня года».

После кинофильма «Это молодое сердце», где Дэй снялась вместе с Фрэнком Синатрой, актриса расторгла свой контракт с "Уорнер Бразерс" и начала работать под началом своего третьего мужа, Мартина Мэлчера, ставшего ее агентом. Теперь у Дорис Дэй помимо комедийных ролей появились и серьёзные драматические. В 1955 году она получила благоприятные отзывы критики за роль певицы Рут Эттинг в фильме «Люби меня или покинь меня» в котором снималась с Джеймсом Кэгни. Позже в своей автобиографии она назвала этот фильм лучшим в своей карьере. В фильме Альфреда Хичкока «Человек, который слишком много знал», где Дорис Дэй выступает в паре с Джеймсом Стюартом, она исполнила песню «Whatever Will Be, Will Be (Que Sera, Sera)» (рус. Что будет, то будет), принесшую ей второго «Оскара».

В конце 1950-х популярность Дорис Дэй пошла на спад. Её фильмы продолжали получать тёплые отзывы критиков, но былого триумфа уже не было. Возможно, причина была в том, что музыкальные фильмы в конце 1950-х были уже не так востребованы, как прежде, главным музыкальным направлением становился рок-н-ролл.

В 1959 году Дорис Дэй вместе с Роком Хадсоном снялась в ленте «Интимный разговор». Этот фильм вновь вернул актрисе былое внимание публики, а сама она была номинирована на «Оскара» в категории "лучшая женская роль". Во многих фильмах 1960-х годов режиссёры отдавали должное профессионализму актрисы Дорис Дэй, тогда как её возможности певицы игнорировались.

В конце 1960-х в США началась сексуальная революция. Менялось представление о сексуальности, кино становилось более откровенным, в то время как фильмы с Дорис Дэй оставались все такими же наивно-простодушными и целомудренными. Критики и журналисты тех времен окрестили Дорис «бессменной старой девой», и она постепенно теряла свой звездный статус, лишь напоследок блеснув в фильме «Лодка со стеклянным дном». Дорис Дэй сама признавала среднее качество своих фильмов, говоря, что снимается в них лишь по настоянию мужа.

Перемена вкусов отразилась и на карьере Дорис Дэй как певицы. Её альбомы «Duet» и «Latin» были удостоены похвал критики, но коммерческим успехом в США не пользовались. В 1967 году Дорис Дэй записала свой последний альбом, «The Love Album», выпуск которого состоялся лишь в 1994 году.

Банкротство и карьера на телевидении

В 1968 году умер муж Дорис Дэй, Мартин Мэлчер. После чего обнаружилось, что большая часть ее заработков растрачена, а сама она увязла в долгах. Выяснилось также, что незадолго до смерти Мэлчер подписал контракт с телевидением на выпуск «Шоу Дорис Дэй». Актриса никогда не горела желанием сниматься на телевидении, но оспорить контракт не могла, и осенью 1968 году шоу стартовало.

С 1968 по 1973 Дорис была ведущей собственного комедийного шоу, основной музыкальной темой которого была песня «Que Sera, Sera». Дэй неутомимо трудилась на протяжении всего сериала — с тем, чтобы оплатить долги мужа. После завершения съёмок Дорис Дэй не появлялась больше ни на телевидении, ни в кино.

Защита животных

В 1970-х годах актриса активно занялась защитой животных. Во множестве своих интервью она критиковала знаменитостей, носящих натуральные меха. Её осуждению подверглись Мэри Тайлер Мур, Энджи Дикинсон и Джейн Медоуз. Дорис деятельно продвигала свои предложения по защите животных в Конгресс, а также обращалась с предложениями поправок в законодательство к президентам Рональду Рейгану и Биллу Клинтону. Ею была также создана «Лига животных Дорис Дэй», которую она сама и финансировала.

Личная жизнь

Дорис Дей была замужем четыре раза:

1. Эл Джордан (1941—1943) — тромбонист из группы Барни Рэппа. От этого брака у неё родился сын Тэрри. После развода с Дэй Джордан покончил с собой.
2. Джордж Уайдлер (1946—1949) — саксофонист.
3. Мартин Мэлчер (1951—1968) — ее личный агент и продюсер. Брак с ним был довольно долгим и выглядел вполне счастливым, вплоть до его смерти. Однако позже Дэй обнаружила, что во время их совместной жизни он беззастенчиво тратил её гонорары, и ей пришлось долго расплачиваться по его долгам.
4. Барри Комден (1976—1981) — работал метрдотелем в одном из любимых ресторанов Дорис. После развода Барри признался, что Дэй больше времени уделяла своим друзьям-животным, чем ему.

Возобновление интереса к имени Дорис Дэй

В 1990-е годы вновь появился интерес к Дорис Дэй. В 1992 году вышел диск с лучшими её хитами, а одна из песен была использована для саундтрека к фильму «Строго по правилам». В начале 2000-х большим спросом пользовались диски с её фильмами, в интернете появилось много посвящённых ей веб-сайтов. В 2011 году альбом "My Heart", по информации Би-Би-Си, вошёл под девятым номером в британский музыкальный чарт, поставив своего рода рекорд, а именно: это случилось в год 87-летия певицы и через 62 года после выхода её дебютного альбома.

В 2004 году актриса была награждена «Президентской медалью Свободы», однако отказалась присутствовать на церемонии из-за страха перед авиа-полетами. По той же причине она отказалась и от вручения ей почётного «Оскара» и «Награды центра Кеннеди». 9 февраля 2008 состоялась церемония «Грэмми», на которой Дорис Дэй была вручена награда за достижения всей её жизни.

У Дорис Дэй есть две звезды на Голливудской аллее славы — за вклад в развитие кино и за развитие музыкальной индустрии США.

Дискография

• You’re My Thrill (1949)
• Tea for Two (1950) (саундтрек)
• Young Man with a Horn (1950) (саундтрек) (совместно с Гарри Джеймсом)
• Lullaby Of Broadway (1951) (саундтрек)
• On Moonlight Bay (1951) (саундтрек)
• I’ll See You in My Dreams (1951) (саундтрек)
• By the Light of the Silvery Moon (1953) (саундтрек)
• Calamity Jane (1953) (саундтрек)
• Young at Heart (1954) (саундтрек) (совместно с Фрэнком Синатрой)
• Day Dreams (1954)
• Love Me or Leave Me (саундтрек) (1955)
• Day By Day (1956)
• Day By Night (1957)
• The Pajama Game (1957) (саундтрек) (совместно с Джоном Райтом)
• Hooray For Hollywood (1958)
• Cuttin' Capers (1959)
• What Every Girl Should Know (1960)
• Show Time (1960)
• Bright and Shiny (1961)
• I Have Dreamed (1961)
• Duet (совместно с Андре Превином) (1962)
• You’ll Never Walk Alone (1962)
• Billy Rose’s Jumbo (саундтрек) (1962)
• Annie Get Your Gun (совместно с Робертом Гулетом) (1963)
• Love Him (1963)
• The Doris Day Christmas Album (1964)
• With a Smile and a Song (1964)
• Latin for Lovers (1965)
• Doris Day’s Sentimental Journey (1965)
• The Love Album (записан в 1967, выпущен в 1994)
• My Heart (2011)

Фильмография

• Роман в открытом море (1948) — мисс Джорджия Гарретт
• Мечтаю о тебе (1949) — Марта Гибсон
• Это великое чувство (1949) — Джуди Адамс
• Трубач (1950) — Джо Джордан
• Чай для двоих (1950) — Нанетт Картер
• Колыбельная Бродвея (1951) — Мелинда Ховард
• Бухта луны (1951) — Марджори Уинфилд
• Я увижу тебя в моих снах (1951) — Грейс ЛеВой Кан
• Штормовое предупреждение (1951) — Люси Райс
• Команда-победитель (1952) — Эйми Александр
• Апрель в Париже (1952) — Этель Джексон
• В свете серебристой луны (1953) — Марджори Уинфилд
• Каламити Джейн (1953) — Джейн
• Везунчик (1954) — Кэнди Уилльмс
• Это молодое сердце (1954) — Лори Таттл
• Люби меня или покинь меня (1955) — Рут Эттинг
• Человек, который слишком много знал (1956) — Джо МакКенна
• Джулия (1956) — Джулия Бентон
• Пижамная игра (1957) — Кэтерин Уилльямс
• Любимец учителя (1958) — Эрика Стоун
• Это случилось с Джейн (1959) — Джейн Осгуд
• Интимный разговор (1959) — Джейн Морроу
• Пожалуйста, не ешь маргаритки! (1960) — Кейт Маккей
• Полуночное кружево (1960) — Кит Престон
• Вернись, моя любовь (1961) — Кэрол Тэмпелтон
• Этот мех норки (1962) — Кэти Тимберлейк
• Я вернулась, дорогой (1963) — Эллен Вагстафф Арден
• Доведенный до ручки (1963) — Беверли Бойер
• Не присылай мне цветы (1964) — Джуди
• Не беспокоить (1965) — Дженет
• Лодка со стеклянным дном (1966) — Дженнифер Нельсон
• Каприз (1967) — Патрисия Фостер
• А где был ты, когда погас свет? (1968) — Маргарет Гаррисон
• Шестеро под одной крышей (1968) — Эбби Макклюр

Литература

• Barothy, Mary Anne. Day at a Time: An Indiana Girl’s Sentimental Journey to Doris Day’s Hollywood and Beyond. Hawthorne Publishing, 2007.
• Bret, David. Doris Day: Reluctant Star. JR Books, London. 2008.
• Day, Doris, as told to A. E. Hotchner. Doris Day: Her Own Story. William Morrow & Co., Inc., 1976.
• Kaufman David. Doris Day: The Untold Story of the Girl Next Door. — New York: Virgin Books, 2008. — ISBN 9781905264308.
• McGee, Garry. Doris Day: Sentimental Journey. McFarland & Company, Inc., 2005.
• Patrick, Pierre and Garry McGee. Que Sera, Sera: The Magic of Doris Day Through Television. Bear Manor Media, 2005.
• Patrick, Pierre and Garry McGee. The Doris Day Companion: A Beautiful Day (One on One with Doris and Friends). BearManor Media, 2009.

Ссылки

• [www.dorisday.com/ Официальный сайт]
• [www.youtube.com/watch?v=h20YomuQ-XQ «Sentimental journey» (Дорис Дэй, 1945)]
• [www.ddaf.org Фонд животных Дорис Дэй]

Отрывок, характеризующий Дэй, Дорис

– Attendez, j'ai des vues sur vous pour ce soir. [У меня есть на вас виды в этот вечер.] Она взглянула на Элен и улыбнулась ей. – Ma bonne Helene, il faut, que vous soyez charitable pour ma рauvre tante, qui a une adoration pour vous. Allez lui tenir compagnie pour 10 minutes. [Моя милая Элен, надо, чтобы вы были сострадательны к моей бедной тетке, которая питает к вам обожание. Побудьте с ней минут 10.] А чтоб вам не очень скучно было, вот вам милый граф, который не откажется за вами следовать.
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.
– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.