Дормидонтов, Николай Иванович

Дормидонтов Николай Иванович
Дата рождения:	4 февраля 1898(1898-02-04)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	24 октября 1962(1962-10-24) (64 года)
Место смерти:	Ленинград
Подданство:	Российская империя Российская империя
Гражданство:	РСФСР РСФСР СССР СССР
Жанр:	портрет, пейзаж, жанровая картина
Учёба:	Институт имени Репина
Стиль:	Реализм

Дормидонтов Николай Иванович (4 февраля 1898, Санкт-Петербург — 24 октября 1962, Ленинград, СССР) — российский советский живописец и график, член Ленинградского Союза художников.

Биография

Дормидонтов Николай Иванович родился 4 февраля 1898 года в Петербурге.

В 1914-1918 годах учился в Рисовальной школе Общества поощрения художеств у А. Рылова, Н. Рериха, И. Билибина, Г. Бобровского.

В 1918-1922 занимался в ПГСХУМ - ВХУТЕМАС у Д. Кардовского, В. Шухаева, К. Петрова-Водкина, В. Татлина. Окончил институт по мастерской К. Петрова-Водкина с присвоением звания художника живописи.

Член-учредитель АХРР (1922-1932), председатель её петроградского филиала. Также состоял в художественных объединениях "Шестнадцать" (1926-1928), "Цех художников" (1930-1932). В 1923-1929 преподавал в Ленинградском художественно-промышленном техникуме. Член Ленинградского Союза советских художников с 1932 года.

Участник выставок с 1922 года.

Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. находился в блокированном Ленинграде, где создал серию графических работ "Ленинград в блокаде" (1942).

Писал картины на индустриальную, спортивную и военную темы, пейзажи, натюрморты. Живописная манера развивалась от неоакадемизма в сторону овладения пленэром. Работал в технике живописи, журнальной и станковой графики. Автор картин "Футболисты" (1925), "Окраина Ленинграда. Музыканты" (1928), "Натюрморт с черепом" (1929), "Музыканты" (1934), "Киров на лыжной прогулке" ("Киров среди физкультурников", 1937), "Оредеж" (1950), "Эвакуация раненых" (1954), "На весеннем солнце", "Сентябрь" (обе 1956) и др. Графичексие работы : "Голова шахтера" (1924), "Днепрострой" (1931) и т. д.

Дормидонтов Николай Иванович скончался 24 октября 1962 года в Ленинграде на шестьдесят пятом году жизни. Похоронен на Богословском кладбище.

Произведения художника находятся в Государственном Русском музее, Государственной Третьяковской галерее, в музеях и частных собраниях России, Украины, Германии, США и других стран.

Источники

• Князева В. П. Николай Иванович Дормидонтов. — М. : Советский художник, 1955.
• Осенняя выставка произведений ленинградских художников. 1956 года. Каталог. - Л: Ленинградский художник, 1958. - с.10.
• Изобразительное искусство Ленинграда. Каталог выставки. — Л: Художник РСФСР, 1976. — с.18.
• Живопись 20-30-х годов. - Санкт-Петербург: Художник РСФСР, 1991.
• Связь времён. 1932—1997. Художники — члены Санкт — Петербургского Союза художников России. Каталог выставки. — Санкт — Петербург: ЦВЗ «Манеж», 1997. — с.287.
• Matthew Cullerne Bown. A Dictionary of Twentieth Century Russian And Soviet Painters. 1900 — 1980s. — London: Izomar Limited, 1998.
• Государственный Русский музей. Живопись. Первая половина ХХ века. Каталог. Г—И. Т.9.. СПб., Palace Edition, 2000. С.81-82.
• Юбилейный Справочник выпускников Санкт-Петербургского академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Российской Академии художеств. 1915—2005. — Санкт Петербург: «Первоцвет», 2007. — с.17.
• Струкова А. И. Ленинградская пейзажная школа и её мастера. 1930-е - первая половина 1940-х годов. Автореферат диссертации. - Москва, 2008.

См. также

• Список живописцев Ленинградского Союза художников
• Ленинградский Союз художников

Отрывок, характеризующий Дормидонтов, Николай Иванович

– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?