Досталь, Роман

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Роман Досталь 
Общая информация
Полное имя

Роман Досталь

Оригинальное имя

Roman Dostál

Прозвище

Бобек (Bobek)

Гражданство

Чехия

Дата рождения

13 июля 1970(1970-07-13) (53 года)

Место рождения

Усти-над-Орлици, ЧСР, Чехословакия

Проживание

Лучани-над-Нисоу, Чехия

Титулы
Чемпион мира

2005 (ИГ)

Точность стрельбы
По данным за

2005/06

Общая точность

79%

Лёжа

85%

Стоя

73%

Медали

Чемпионаты мира
Серебро Антерсельва 1995 командная гонка 10 км
Золото Хохфильцен 2005 индивидуальная гонка 20 км
Чемпионаты Европы
Серебро Ижевск 1999 индивидуальная гонка 10 км

Ро́ман До́сталь (чеш. Roman Dostál; 13 июля 1970, Усти-над-Орлици) — чешский биатлонист, чемпион мира. Роман является первым чемпионом мира в истории мужского чешского биатлона. Он начал заниматься биатлоном с 14 лет. Несмотря на неровные выступления и невысокие результаты, Досталю всё же удаётся попасть в состав основной сборной Чехии. Первым его крупным достижением становится серебряная медаль Чемпионата мира 1995 года, завоёванная в командной гонке. Неуверенная стрельба при неплохой лыжной подготовке не позволяла Роману Досталу занимать места выше четвёртого-пятого десятка в общем зачёте Кубка мира. Тем не менее, в сезоне 2004/2005 он сенсационно выигрывает индивидуальную гонку Чемпионата мира в Хохфильцене и вписывает своё имя в историю мирового биатлона. По итогам следующего сезона Роман Достал вошёл в число тридцати лучших биатлонистов мира. Но на Олимпиаде 2006 года в Турине в индивидуальных соревнованиях выше двадцать третьего места он подняться не смог.

Напишите отзыв о статье "Досталь, Роман"



Ссылки

  • [www.romandostal.cz/ Официальный сайт] (чешск.)
  • [data.biathlonworld.com/data/archives.aspx?IbuId=BTCZE11307197001 Профиль IBU] (англ.)

Отрывок, характеризующий Досталь, Роман

Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.