Доходный дом А. А. Дурилина
| Здание | |
Доходный дом А. А. Дурилина
| |
 Дом в 2015 году | |
| Страна | Россия |
| Местоположение | Москва, ул. Б. Ордынка, д. 13/9, стр. 1 |
| Архитектурный стиль | модерн |
| Архитектор | В. В. Шервуд |
| Дата постройки | 1906 год |
Доходный дом А. А. Дурилина — здание в Москве по адресу улица Большая Ордынка, дом 13/9, строение 1.
История
В 1906 году богатый купец Алексей Алексеевич Дурилин приобрёл северо-западную часть большого владения усадьбы Ржевского. Участок земли на углу Большой Ордынки и Черниговского переулка был отведён под строительство доходного дома. Ранее здесь располагался обнесённый забором с воротами дровяной склад. Дурилин зарабатывал выделкой кожи, был потомственным почётным гражданином, гласным Московской Городской Думы, выборным московского купеческого сословия и старостой церкви Воскресения Словущего в Монетчиках. Собственный дом Алексея Алексеевича был расположен на месте центральной части современного дома № 8-18 на Валовой улице[1].
Проект строительства четырёхэтажного доходного дома разработал архитектор Владимир Владимирович Шервуд. Украшением здания служила изящная лепнина в виде больших узоров из листьев над подъездами, в дополнение к ней был выполнен длинный ряд одиночных или тройных цветных изразцов. После революции к дому были добавлены два этажа, сильно нарушившие первоначальную архитектурную композицию. Изначально дом имел далеко вынесенный карниз с разрывами на углу и над подъездами, в которых находились фигурные аттики. Сложный контур в завершении сменился ровным карнизом надстройки[1].
В результате строительства бывший главный усадебный дом, в котором в начале XX века располагалась гимназия Косицына, оказался глубоко во дворе и перестал быть виден с Большой Ордынки[1].
Напишите отзыв о статье "Доходный дом А. А. Дурилина"
Примечания
Отрывок, характеризующий Доходный дом А. А. Дурилина
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
