Драбкин, Гильяри Моисеевич

Гильяри Моисеевич Драбкин
Место рождения:	Могилёв, Белорусская ССР
Научная сфера:	физика
Награды и премии:

Гилья́ри Моисе́евич Дра́бкин (23 декабря 1922, Могилёв — 27 июня 2014) — советский и российский физик, доктор физико-математических наук, профессор ПИЯФ РАН, лауреат Государственной премии СССР, участник Великой Отечественной войны, награждён орденом Отечественной войны II степени и медалями. Является одним из основателей школы поляризованных нейтронов и нейтронных исследований конденсированного состояния в России.

Биография

Родился в Могилёве в семье таксатора. В 1924 году семья переехала в Витебск. В 1940 году окончил среднюю школу и в 1941 году поступил в Ленинградский политехнический институт. В тот же год был призван в армию, находился на Ленинградском фронте, был тяжело ранен и уволен из армии по ранению в 1942 году. В том же году поступил в Томский институт инженеров железно-дорожного транспорта, в 1943 году перевёлся в Московский авиационно-технологический институт; с 1945 года — студент ЛПИ им. М. И. Калинина, который окончил с отличием в 1948 году.

Был направлен на работу в оборонную промышленность, где работал инженером, старшим инженером, старшим научным сотрудником. В 1957 году был переведён на работу в ФТИ АН СССР. С 1958 года — кандидат физико-математических наук, с 1970 года — доктор физико-математических наук. Был заведующим лабораторией надмолекулярных структур ПИЯФ АН СССР.

Вклад в науку

После защиты кандидатской диссертации по ядерной изомерии в 1958 году, в преддверии пуска реактора ВВР-М занялся организацией нейтронных исследований в ПИЯФ. Им была предложена идея исследования магнетиков методом рассеяния поляризованных нейтронов. В 1962 году Драбкиным был предложен новый тип нейтронного спектрометра на основе спинового резонанса в стационарных пространственно периодических магнитных полях, реализованный в дифрактометрах малоуглового рассеяния. Совместно с воспитанным коллективом была развита нейтронно-оптическая техника, созданы установки малоуглового рассеяния и проведены широкие исследования фазовых переходов и доменообразования в магнетиках. Развитые методики 3-х мерного анализа поляризации и исследования магнитной текстуры придали малоугловому рассеянию совершенно новые возможности исследования магнитной мезоструктуры и спиновой динамики магнитных сплавов и феррожидкостей. Один из используемых в настоящее время нейтронных спин-флипперов носит название флиппер Драбкина.

Помимо рассеяния поляризованных нейтронов Г. М. Драбкин развивал и другие методы исследования структуры различных материалов. Широко известны работы по изучению диффузии в растворах оптическими методами, радиочастотные исследования фазовых переходов, исследования надмолекулярных комплексов методами флуктуационной спектроскопии, исследования полимеров и биологических объектов.

Гильяри Моисеевич Драбкин руководил сектором исследования конденсированного состояния (ИКС) около 30 лет. Созданный им ещё в 60-е годы совместно с С. В. Малеевым экспериментально-теоретический тандем и сейчас имеет широкое признание как в России, так и во всём мире. В коллективе воспитано более 30 кандидатов наук, 6 докторов, 4 лауреата Государственной премии СССР и России. Является автором и соавтором более 125 публикаций и 6 изобретений.

В последнее время работал в Берлинском центре материалов и энергии имени Гельмгольца. Был занят проблемами стохастических резонансов.

Семья

Был женат на Лидии Емельяновне Драбкиной (Быковой). Имел двух дочерей.

Источники

• Окороков А. И., Рунова М. К. Драбкин Гильяри Моисеевич: К 85-летию со дня рождения. — Гатчина: ПИЯФ, 2007. — С. 122.

Отрывок, характеризующий Драбкин, Гильяри Моисеевич

– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.