Дравиды

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дравидийские народы»)
Перейти к: навигация, поиск

Драви́ды — народы, населяющие главным образом Южную Индию (на территории Пакистана остались только брагуи) и говорящие на дравидийских языках. Антропологически дравиды настолько отличаются от остального населения Индии, что многие исследователи выделяют их в отдельную расу — дравидийскую, или южноиндийскую — очевидно, являющуюся результатом смешения индо-средиземноморской и веддоидной рас[1][2].

Дравидийские народы являются основными создателями одной из древнейших и самых развитых мировых цивилизаций — цивилизации долины Инда, или Хараппской цивилизации, в культуре и мифологии которой довольно чётко прослеживаются дравидийские элементы[3][4][5][6]. Предполагается, что в период, когда эта древнейшая цивилизация уже клонилась к упадку, в результате серии экологических катастроф и волнового индоарийского[7] (расово представлявших собой европеоидов) натиска, города в бассейне Инда были разрушены, а коренное население, в частности дравиды, было вытеснено, либо мигрировало на юг полуострова Индостан[4][5][6][8].

К дравидам относятся телугу, или андхра (44 млн человек по оценке 1967 г., в настоящее время более 80 млн человек), тамилы (~70 млн человек, частично живут также на острове Шри-Ланка, в Малайзии, Мьянме и других странах Юго-Восточной Азии), малаяли (более 35 млн человек), каннара (44 млн человек), гонды (более 4 млн человек), тулу (около 1 млн человек), а также ряд малочисленных народов, во многом сохранивших ещё родоплеменной уклад и живущих в основном в горных и лесных районах: ораоны, тоды, кота, курумба, бадага, байга и др.

Народы телугу и тамилы являются создателями двух крупнейших индийских киноиндустрий: Толливуда (кинематограф на языке телугу) и Колливуда (кинематограф на тамильском языке), в настоящее время превосходящие Болливуд (кинематограф на языке хинди) по количеству кинопродукции[9][10][11].

Южноиндийские города Бангалор и Хайдарабад являются крупнейшими в Индии научными и индустриальными центрами. Хайдарабад соперничает с Бангалором за право называться индийской силиконовой долиной.





Территория расселения и антропология

Дравиды делятся на северных, центральных и южных дравидов. Территория расселения северных дравидов: Пакистан, Афганистан, Иран и Туркмения, Северо-Восточная Индия, Бангладеш и Непал[3]. К северным дравидам относятся брагуи, ораоны, малто (малер) и пахариа. Территория расселения центральных дравидов: Центральноиндийский хребет, горы Виндхья, Сатпура, долина реки Махадео. К центральным дравидам относятся гонды, кхонды, койя, пенго и др. Территория расселения южных дравидов включает в себя плоскогорье Декан, Западные и Восточные Гаты, Малабарское и Корамандельское побережье. К южным дравидам относятся крупнейшие этнические общности Индии: телугу, тамилы, малаяли и каннара, на территории которых в 1953 — 1956 годах были созданы «языковые штаты» Тамилнад, Керала, Андхра-Прадеш и Карнатака; тамилы ещё населяют и северные районы Шри-Ланки. К южным дравидам относится также южноиндийский народ тулу (тулува), проживающий в южной части штата Карнатака и на севере штата Керала. С 90-х годов XX века в среде народа тулу усилилось движение за формирование на территории их проживания собственного «языкового штата» — Тулунаду[12][13]. Помимо вышеперечисленных крупнейших этнических общностей Индии, к южным дравидам относятся малые племена группы адиваси, племена кодагу, тода, кота, ирула, тулу, курумба, корага, ченчу, кайкада и др. Основная территория их проживания — Южная Индия. Такие представители южных дравидов, как телугу, тамилы, каннара и малаяли входят в десятку крупнейших народов Индии. Язык телугу занимает третье место в Индии по количеству носителей, тамильский — пятое, языки каннада (или каннара) и малаялам — восьмое и девятое[14] (см. Список языков Индии по количеству носителей). Южные дравиды проживают компактно и составляют большинство населения на своих этнических территориях[3]. Северные и центральные дравиды, напротив, живут анклавами, окружённые недравидийскими народами[3]. Начиная с периода XIX — начала XX века несколько миллионов дравидов проживают в Юго-Восточной Азии, включая такие страны, как Малайзия, Индонезия, Сингапур и др., а также на островах Тихого и Индийского океанов, в Южной и Юго-Восточной Африке. По оценке 2004 года, численность дравидов в Южной Азии составляет 210 — 220 миллионов человек[3].

Антропологически дравиды очень смешаны, включают в себя как европеоидные, так и веддоидные расовые типы. Дравидийская раса, в своей общей совокупности, очевидно, представляет собой результат смешения индо-средиземноморской и веддоидной рас[1]. По другой классификации, большинство южных дравидов относят к южноиндийской расе, а северных и центральных дравидов — к индо-средиземноморской расе. У всех дравидов, особенно в Северной и Северо-Восточной Индии, помимо веддоидной, прослеживаются также черты австралоидной расы[3]. Веддоидная и австралоидная малые расы являются частью большой австрало-веддоидной расы.

История

Проблема прародины

Дравиды являются одной из самых ранних цивилизованных рас Индостана, они появились в Южной Азии раньше, чем предки других этнолингвистических общностей современной Индии[3]. Однако вопрос о происхождении дравидов до сих пор до конца не ясен, их появление на земле Индостана остаётся загадкой, разрешить которую пыталось не одно поколение индологов, археологов, историков и лингвистов. Прародина дравидов до сих пор окончательно не установлена (останки дравидоидов эпохи верхнего палеолита были обнаружены в Воронежской области России и на территории Египта, относящиеся к дофараонскому периоду)[15]. Генетические связи дравидийских языков с другими во многом спорны. Предполагается генетическая близость дравидов к населению Древнего Элама и современным носителям уральских языков и алтайских языков[3]. Крупнейший советский индолог-дравидолог М. С. Андронов полагал, что наиболее заслуживающей внимания можно считать гипотезу (основанную на большом языковом материале) о родстве дравидийских языков с угро-финскими или урало-алтайскими языками[16].

При решении данной проблемы весьма важное значение имеет тот факт, что одно из племён Белуджистана, называемое брагуи, говорит на языке, близком современным ветвям первоначального дравидийского языка. Некоторые учёные склонны рассматривать дравидов как потомков первобытных жителей Индии и придерживаются взгляда, что дравидийская культура является результатом постепенного развития местной додравидийской культуры[17][18]. Данная группа учёных полагает, что переселение дравидов из Индии в Белуджистан и привело к основанию в этом районе дравидийской колонии[17][18]. Другая, более многочисленная группа учёных указывает на сходство между шумерийским и дравидийским этническими типами и считает, что дравиды из Западной Азии через Белуджистан вторглись в Индию, а брагуи — это потомки группы дравидийских переселенцев, которая задержалась в Белуджистане на пути в Индостан[17][18]. Существует также гипотеза, сторонники которой считают прародиной дравидов легендарный материк Лемурию. Приверженцы данной теории полагают, что вполне возможно, что в глубочайшей древности Двуречье, Иран, Кавказ (в этих местах различные учёные помещали прародину дравидов), а возможно, и часть Средней Азии были населены племенами, говорившими на дравидийских языках, однако, это вовсе не означает, что протодравиды пришли в Индию именно из этих мест. Сторонники теории ссылаются на известного советского индолога-филолога, лингвиста Г. А. Зографа, который в работе «Языки Индии, Пакистана, Цейлона и Непала» (1960) отмечал, что в последнее время всё большее признание находит теория, согласно которой предполагается, что продвижение дравидийских народов шло с юга полуострова Индостан на север, а не с севера на юг[8]. Так, например, у дравидийских племён, говорящих языке курух и живущих в центральной и северо-восточной частях Индии, существует предание, что их предки вышли из Южной Индии[8]. В древних преданиях дравидов упоминается о прародине, несколько тысяч лет назад ушедшей на дно океана и находившейся к югу от мыса Коморин. В легендах тамилов, самого южного и самого древнего из дравидийских народов (тамильский язык является самым древним и наиболее богатым и развитым из дравидийских языков)[19], рассказывается о некоем Южном материке и ранней санге[20], якобы возглавляемой великим богом Шивой, которая исчезла в волнах океана вместе с этим материком.

На данный момент считается наиболее вероятным, что протодравиды жили в районах, расположенных на западе и северо-западе от Индостана (предполагается их генетическая близость к населению Древнего Элама и современным носителям уральских и алтайских языков), и мигрировали в Южную Азию в конце V — начале IV тыс. до н. э. С дравидами связывают ряд неолитических, энеолитических и мегалитических культур северо-западных, центральных и южных районов Индостана, таких как Мехргарх, Инамгаон, Неваса, Навдатоли, Адичаналлур, Брахмагири, Маски и др.[3] «Дравидийские народы и племена не являются аборигенами Индии и появились там, по-видимому, не позже IV тысячелетия до н. э., — пишет крупнейший советский дравидолог М. С. Андронов. — Вопрос о их происхождении и внеиндийском периоде их истории остаётся открытым, хотя уже были высказаны некоторые предположения о возможных доисторических связях этих племён с древними племенами восточного Средиземноморья, а также со многими другими народами»[16][21].

По мнению французской исследовательницы Омбюрже, древнейшим языком европеоидов-меланхроев, обитающих в Восточной Африке (в настоящее время говорящих на языках семито-хамитской группы), был язык, родственный дравидийским[22]. С дравидийскими языками сближают язык эламитян, создавших древнейшую, наряду с шумерской и египетской, цивилизацию планеты (Древний Элам — современные иранские провинции Хузестан и Лурестан)[3][22][23]. Профессор И. М. Дьяконов в работе «Языки Древней Передней Азии» писал: «можно предполагать, что племена, по языку родственные эламитянам и дравидам, в IV—III тысячелетиях до н. э., а может быть и позже, были распространены по всему Ирану, по крайней мере в его южной части… следы дравидийской топонимики (правда, не датируемые каким-либо определенным периодом), по-видимому, обнаружены на Аравийском полуострове, а следы примеси дравидоидной (южноиндийской) расы отмечаются, как утверждают некоторые исследователи, в ряде районов южного Ирана»[22][24][25]. Исследователи И. И. Пейрос и В. А. Шнирельман в работе «В поисках прародины дравидов (Лингвоархеологический анализ)» отметили следующий факт: «Возможность эламо-дравидийского языкового родства, которую достаточно убедительно, по нашему мнению, показал Д. Макальпин, также подтверждает западное происхождение дравидийских языков. Эламо-дравидийское единство должно было распасться где-то на Среднем Востоке не позднее V—IV тыс. до н. э. Лишь после этого дравидийские языки могли начать движение в Южную Азию. К концу II тыс. до н. э. дравидийские языки были уже широко представлены в Индии, о чём свидетельствуют дравидо-индийские языковые контакты… Таким образом, все известные лингвистические данные позволяют говорить о передвижении дравидийских языков и, скорее всего, дравидийских народов в Южную Азию с запада в период с IV по II тыс. до н. э. Сказанному не противоречат и археологические данные, свидетельствующие о распространении неолитических и энеолитических культур по той же территории и в том же направлении. На этом основании некоторые археологи уже высказывали соображения о том, что определённые энеолитические культуры Среднего Востока могли быть созданы древними дравидами»[24][26]. По мнению индийского учёного Т. Б. Наяра, географические названия в Двуречье, Иране, Афганистане и даже на Кавказе могут быть истолкованы, если исходить из дравидийских языков[21]. Другой крупный авторитет, румынский лингвист Н. Лаховари, в книге «Происхождение дравидов и Запад» указал на наличие множества общих черт между кавказскими и дравидийскими языками[21]. Т. Б. Наяр и Н. Лаховари полагают, что племена дравидов проникли в Индию приблизительно в IV тыс. до н. э. Интересным является и тот факт, что при помощи дравидийских корней удаётся наиболее убедительно объяснить слова языка, на котором говорили древнейшие жители долины Тигра и Евфрата, так называемые протошумеры, или убаидцы (по наименованию холма Уль-Убейд (или Эль-Обайд), при раскопках которого были впервые найдены следы создателей самой первой цивилизации планеты)[22][24].

Цивилизации и государства

Вероятно, дравидийские народы являются основными создателями одной из древнейших и развитых мировых цивилизаций — Цивилизации долины Инда, или Хараппской цивилизации (III—II тыс. до н. э), в культуре, мифологии и, возможно, языке которой прослеживаются дравидийские элементы[3][4][5][6][27]. Небольшую часть жителей Хараппской цивилизации, общая численность населения которой оценивается в пять миллионов человек, возможно, составляли древние арии[27]. Известный советский индолог С. И. Тюляев писал: «Окончательная гибель древнеиндийской цивилизации (созданной в основном племенами дравидийской языковой группы), достигшей такого высокого уровня развития культуры и занимавшей огромную территорию с расположенными на ней городами, не может быть объяснена одними внутренними причинами или изменениями в природных условиях. Её упадок несомненно прогрессировал, но его ускорение было связано с расселением в долине Инда и затем Ганга новых племён… Эти племена, говорившие на диалектах индоевропейской языковой семьи, стояли на более низкой ступени общественного развития, чем местное население с его высокой городской культурой»[4]. Пришлые племена, называвшие себя ариями, расселялись в Северо-Западной Индии и двигались далее на восток по долине Ганга. «Представляется, что индоарии постепенно разрушили города в бассейне Инда, когда эта древнейшая цивилизация уже клонилась к упадку, и потеснили коренное население, в частности дравидов, на Юг»[4]. Другой крупнейший авторитет, советский индолог и лингвист Г. А. Зограф, писал: «По-видимому, основная масса носителей дравидийских языков была оттеснена на юг при нашествии арьев, и лишь часть их осталась в наименее доступных местностях»[8]. «Но затем культура индоариев стала сближаться с местной и многое от неё заимствовала. Произошло и этническое смешение ариев с местным населением» (С. И. Тюляев), в результате чего индоарии «много заимствовали от их более древней цивилизации»[4]. Эти значительные перемены в жизни общества получили отражение в великом древнеиндийском эпосе «Махабхарата»[28].

В IV—III веках до н. э. на территории, населённой дравидами, образовались государства: Чола и Пандья — на территории современного Тамилнада и Чера — на территории современной Кералы. Государства Чола, Пандья и Чера являлись «морскими державами», которые с одной стороны поддерживали торговые связи со странами Средиземноморья (в том числе с Римом, основавшим на восточном побережье индийского Юга торговую факторию)[29], а с другой — с государствами Юго-Восточной Азии, а также вели торговлю с Египтом и Китаем. О торговле Рима с Югом Индии во II веке н. э. писал Птолемей, в работах которого упоминаются многие крупные южноиндийские порты, содержатся сведения о государствах Чола и Пандья[30]. О тесных контактах с Римом также свидетельствуют упоминающиеся в «Перипле Эритрейского моря», у Плиния Старшего и Клавдия Птолемея названия южноиндийских городов государств Чера, Пандья и Чола, имеющие прямые соответствия в тамильских источниках[30].

Населённая народом телугу Андхра составила ядро государства Сатаваханов, а после входила в состав государств Чалукьев, Чола и Какатьев. Государство Сатаваханов (именуемых также Андхрами)[31] являлось самым сильным и известным в послемаурийский период Декана[32]. В правление царя Сатакани, или Сатакарни (в пуранах — Шатакарни), наиболее крупного правителя первого периода сатаваханской истории, государство заметно расширило свои владения, а сам царь стал называться «господином Южной страны»[32]. В течение нескольких столетий Сатаваханам удавалось удерживать власть над огромной территорией, успешно соперничать с североиндийскими государствами и противостоять натиску вторгавшихся племён[33]. Время Сатаваханов отмечено значительным развитием культуры, интенсивностью связей со странами Запада, прежде всего с Римом, что находит подтверждение в письменных источниках, в том числе в «Перипле Эритрейского моря»[33]. Правителям династии на протяжении нескольких столетий пришлось вести борьбу с шакскими (сакскими) кшатрапами, что в итоге окончательно подорвало мощь Сатаваханской империи[34].

Эпохой династии Чола датируется создание единственной в истории Индии морской империи[35]. Правитель династии Раджараджа I (985—1014) захватил Шри-Ланку, а Раджендра I (1012–1044) расширил владения Чола до дельты Ганга, где подготовил большую морскую экспедицию и занял несколько пунктов на побережье Бирмы, Малайзии и на Суматре. В его цели входило покончить с пиратством князей Индонезии, мешавшем торговле Южной Индии с Китаем. Возможно, что Чола также хотели взять под контроль активную деятельность арабских купцов на западном побережье, где последние пытались наладить прямые отношения с китайскими купцами и индонезийскими посредниками. Однако, контроль династии Чола над Юго-Восточной Азией продолжался недолго, и морская экспедиция Раджендры I осталась единственной в своём роде в индийских летописях[35]. В XIII веке Чола были свергнуты с престола Хойсалами из Майсура и основавшейся в Мадурае новой династией Пандья, которые поделили между собой территории государства Чола. В этот же период из Северной Индии на юг Индостана начинает проникать ислам, к тому времени уже достаточно укоренившийся на севере. Во время правления делийского султана Ала ад-Дина Хильджи (1296–1315/1316) Малик Кафур (главный евнух и обращённый в ислам индус) предпринял несколько опустошительных набегов на южные земли, в результате чего на крайнем Юге, в Мадурае, на некоторое время установился мусульманский султанат[35].

Тем не менее дравиды не попали окончательно под власть мусульман. В XIV—XVII веках н. э. большая часть южных дравидов вошла в состав крупнейшей южноиндийской империи Виджаяна́гара (Виджаяна́гар)[3]. Это новое независимое государство упорно сопротивлялось бахманийским султанам северного Декана, установив гегемонию собственной власти на территории почти всего южного Индостана[35][36]. В период господства мусульманских династий на значительной части Индии империя Виджаянагара упорно противостояла исламизации, являясь крупнейшим независимым индуистским государством своего времени[37]. Государство и его столица привлекали множество беженцев-индусов с севера Индии[38]. Несмотря на непрерывные войны в течение почти 200 лет, границы империи практически не менялись[36]. Правители Виджаянагары сумели сохранить свою независимость до середины XVI века, отчасти даже несколько дольше[35]. О великолепии и благополучии имперской столицы свидетельствуют рассказы европейцев: итальянца Никколо де Конти, посетившего Индию в начале XV века, и португальских путешественников Паеса (Паеша) и Нуница (Нуниша), прибывшими в Виджаянагару примерно сто лет спустя и основавшими в Гоа португальскую торговую контору[35]. Советский индолог С. И. Тюляев в статье «Город Победы — Виджайянагар» упоминает о побывашем в империи в 1443 году среднеазиатском историке Абд-ар-Раззаке, так написавшем об одноимённой столице государства: «Город Биджанагар таков, что зрачок глаза не видывал подобного места, и ухо рассудка никогда не познавало, что на свете существует нечто подобное… Повсюду продаются розы… ювелиры продают открыто на базарах жемчуг, рубины, изумруды и бриллианты»[39], «Город невиданной и неслыханной красоты, с которым ничто на земле сравниться не может»[38]. Спустя почти 100 лет после Абд-ар-Раззака португалец Д. Паеш (Паэс) написал: «То, что я увидел… показалось мне величиной с Рим и весьма великолепным с виду»[39], «наиболее обеспеченный город в мире… он изобилует всем… Всё это настолько роскошно и прекрасно, что вряд ли можно найти где-либо что-нибудь подобное»[38]. При правителе Дева Райе II (1425–1446) империя достигла необыкновенного могущества и совершала крупные завоевательные походы в Бирму и на Шри-Ланку. Великий виджаянагарский правитель Кришна Дева Райя (1509–1529), проживи он дольше, возможно, сумел бы полностью изгнать мусульман из Декана, однако, после смерти императора его эффективная политика не была продолжена, а более слабые преемники позволяли султанатам северного Декана втягивать себя в их интриги[35]. В результате, 23 января 1565 года империя Виджаянагара потерпела колоссальное поражение в битве при Таликоте от коалиции четырёх сплочённых деканских султанатов: Биджапура, Ахмаднагара, Бидара и Голконды (в некоторых источниках упоминается ещё и Берар)[40], оставшихся от их главного противника — Бахманийского (Бахманидского) султаната[41][42][43]. После разгрома при Таликоте начался распад империи Виджаянагара, а её некогда великолепная столица, один из крупнейших городов Индии того времени, была разрушена[44]. От руин столицы Виджаянагары до наших дней сохранился известный храм Вирупакши в Хампи. Поражение при Таликоте не являлось единственной причиной распада государства, это был кризис, ослабивший империю, но не уничтоживший политическую власть индусов на Юге[45]. Временная коалиция султанов не стала постоянным союзом, их взаимное соперничество даже позволило Виджаянагаре восстановить некоторые потери[45]. Тем не менее неверность вассалов и наместников провинций центральной имперской власти ускорила распад государства[45]. В начале XVII века империя фактически превратилась в небольшое княжество. Многие бывшие вассалы стали независимыми, на развалинах Виджаянагары возникло новое независимое княжество — Майсур.

Государство Майсур располагалось на территории современного южноиндийского штата Карнатака. В III—XI веках на территории Майсура правила династия Западных Гангов, часто попадавшая в зависимость от мощных южноиндийских империй — Западных Чалукьев, Раштракутов, Чолов, а с XII века — Хойсалов[46]. С XIV века Майсур являлся основным вассальным княжеством империи Виджаянагара, после распада которой превратился в независимое государство во главе с династией Водеяр[37][46]. В 1761 году, в результате переворота, фактическую власть в государстве захватил военачальник-мусульманин Хайдар Али, свергнувший индусскую династию Водеяр. При нём и его сыне Типу Султане (правил в 1782—1799 годах) Майсур превратился в сильнейшее государство Южной Индии, охватив часть Малабара, часть Андхры и Тамилнада[46]. В XVII—XVIII веках районы расселения дравидов были захвачены английскими колонизаторами. В XVIII веке, являясь сильнейшим в Южной Индии, княжество Майсур составило основной очаг антиколониальной борьбы, оказав наибольшее сопротивление английскому вторжению в глубь Южной Индии[37][47]. В результате четырёх англо-майсурских войн территория Майсура была сильно урезана (до размеров Майсурского плато)[46], а само княжество превращено в английского вассала с восстановленной индусской (индуистской) династией Водеяр.

В результате проведённого англичанами колониального передела земель этнические территории дравидийских народов были раздроблены. После достижения Индией независимости (1947 г.), в процессе борьбы за национальное самоопределение дравидийские народы, подобно другим крупным индийским этносам, требовали выделения их этнических территорий в отдельные штаты. В 1956 году границы этих штатов были окончательно определены. Первоначально они назывались Мадрас, Андхра-Прадеш, Майсур и Керала. В 1969 году штат Мадрас был переименован в штат Тамилнад, а с 1973 года штат Майсур стал именоваться штатом Карнатака. Народ телугу в основном населяет штат Андхра-Прадеш, тамилы — Тамилнад, каннара — Карнатаку, малаяли — Кералу. С 90-х годов XX века в среде народа тулу усилилось движение, требующее выделения на территории проживания данного этноса их собственного штата — Тулунаду[12][13].

Известные личности

Напишите отзыв о статье "Дравиды"

Примечания

  1. ↑ 1 2 [sbiblio.com/biblio/content.aspx?dictid=131&wordid=932024 ДРАВИДИЙСКАЯ (ИЛИ ЮЖНОИНДИЙСКАЯ) РАСА]. Физическая Антропология. Иллюстрированный толковый словарь ::: БИБЛИОТЕКА УЧЕБНОЙ И НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ (2011).
  2. ↑ [sites.google.com/site/civilizacium/home/civilizacium/dravidy Дравидийская цивилизация]. Цивилизациум.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [knowledge.su/d/dravidy Дравиды]. «БРЭ» (БОЛЬШАЯ РОССИЙСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ).
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 Тюляев С. И. Искусство Индии. III-е тысячелетие до н. э. — VII век н. э. / Под. ред. Е. Н. Галкиной. — М.: Искусство, 1988. — С. 58, 60.
  5. ↑ 1 2 3 [www.encyclopedia.com/topic/Dravidians.aspx Dravidians]. International Encyclopedia of the Social Sciences/Encyclopedia.com (2008).
  6. ↑ 1 2 3 [www.thehindu.com/news/national/tamil-nadu/indus-script-early-form-of-dravidian-iravatham-mahadevan/article6600394.ece Indus script early form of Dravidian]. The Hindu (15 ноября 2014).
  7. ↑ Индоарии — одна из ветвей народов индоевропейской языковой семьи, по самой распространенной версии, пришли на полуостров Индостан с северо-востока. Индоарийские языки хинди, урду, ория и др. возводят к древнему языку Вед — санскриту
  8. ↑ 1 2 3 4 Зограф Г. А. Дравидийские языки // Языки Индии, Пакистана, Цейлона и Непала / Под. ред. проф. Г. П. Сердюченко. — М.: Издательство Восточной литературы, 1960. — С. 76.
  9. ↑ [timesofindia.indiatimes.com/entertainment/telugu/movies/news-interviews/India-surges-ahead-in-film-production-Tamil-films-on-top/articleshow/21934087.cms India surges ahead in film production, Tamil films on top]. The Times of India (20 августа 2013).
  10. ↑ [timesofindia.indiatimes.com/city/hyderabad/Tamil-leads-as-India-tops-film-production/articleshow/21967065.cms Tamil leads as India tops film production]. The Times of India (22 августа 2013).
  11. ↑ Hemanth Kumar. [timesofindia.indiatimes.com/entertainment/telugu/movies/news/Tollywood-gets-a-digital-boost/articleshow/44909535.cms Tollywood gets a digital boost]. The Times of India (22 октября 2014).
  12. ↑ 1 2 [archive.deccanherald.com/deccanherald/oct222006/district1955220061020.asp Samithi seeks separate Tulu state]. Deccan Herald (21 октября 2006).
  13. ↑ 1 2 [www.thehindu.com/todays-paper/tp-national/tp-karnataka/tulu-nadu-movement-gaining-momentum/article3089765.ece Tulu Nadu movement gaining momentum]. The Hindu (13 августа 2006).
  14. ↑ [www.mapsofindia.com/culture/indian-languages.html Languages in India]. Maps of India (14 мая 2015).
  15. ↑ [rbardalzo.narod.ru/4/dravid.html Дравидийские письмена]. Все письменности мира - Rbardalzo.
  16. ↑ 1 2 Андронов М. С. Внешние связи дравидийских языков // Дравидийские языки / Под. ред. проф. Г. П. Сердюченко. — М.: Наука, 1965. — С. 99—101.
  17. ↑ 1 2 3 [www.varsha.ru/sinkha-banerdzhi-istoriya-indii/86-1.html Дравиды]. Доисторические расы - Философия, культура, история и религия цивилизации Древней Индии.
  18. ↑ 1 2 3 Синха Н. К., Банерджи А. Ч. Глава III. Доарийская Индия 1. Доисторические расы // История Индии = History of India / под ред. К. А. Антоновой; пер. с англ. Л. В. Степанова, И. П. Ястребовой, Л. А. Княжинской. — М.: Издательство иностранной литературы, 1954. — С. 31—32.
  19. ↑ Зограф Г. А. Группа дравида. Тамильский язык // Языки Индии, Пакистана, Цейлона и Непала / Под. ред. проф. Г. П. Сердюченко. — М.: Издательство Восточной литературы, 1960. — С. 80.
  20. ↑ Санга — в дравидийской мифологии поэтическая академия, с которой связывается возникновение тамильской поэтической традиции. Первая санга существовала якобы с незапамятных времён на материке Лемурия, и главой её был Шива. Она просуществовала 4400 лет и погибла вместе с материком, затопленным океаном. Ей наследовала санга в городе Кападапурам, которая также погибла во время потопа спустя 3700 лет. Затем поэтическую традицию поддерживала санга в Северной Мадуре. Возможность существования этой санги реальна, но прямых доказательств этого практически нет. Именно с ней связывается самая ранняя тамильская поэзия из дошедших до нас «Восьми антологий» и «Десяти поэм» (I—III вв. н. э.). В состав санги, по легенде, входили поэты, знатоки поэзии, придворная знать и цари
  21. ↑ 1 2 3 Кондратов А.М. [historic.ru/books/item/f00/s00/z0000231/st032.shtml Дравидийский вопрос]. Historic.Ru: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ.
  22. ↑ 1 2 3 4 [www.e-reading.by/chapter.php/97378/26/Kondratov_-_Atlantidy_pyati_okeanov.html Свидетельствуют дравиды]. Большая онлайн библиотека e-Reading.
  23. ↑ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Глава XXIV. Историко-культурные связи. Индия и Иран // Индия в древности. — М.: Наука, 1985. — С. 493.
  24. ↑ 1 2 3 [history.limarevvn.ru/dravid.htm Истоки и духовный центр геоэтноса дравиды]. history.limarevvn.ru.
  25. ↑ Дьяконов И. М. Глава III. Эламский язык. §1.Общие сведения о названии и расселении эламитов // Языки Древней Передней Азии. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1967. — С. 86.
  26. ↑ Пейрос И. И., Шнирельман В. А. [philology.ru/linguistics4/peyros-shnirelman-92.htm В поисках прародины дравидов (Лингвоархеологический анализ)]. Philology.ru - Русский филологический портал.
  27. ↑ 1 2 [www.harappa.com/script/parpola6.html Sanskrit or Dravidian? - Harappa]. The Ancient Indus Civilization – Harappa. com.
  28. ↑ Тюляев С. И. Примечания. Глава третья, примечание 3 // Искусство Индии. III-е тысячелетие до н. э. — VII век н. э. / Под. ред. Е. Н. Галкиной. — М.: Искусство, 1988. — С. 330—331.
  29. ↑ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Глава XIX. Южная Индия // Индия в древности. — М.: Наука, 1985. — С. 371.
  30. ↑ 1 2 Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Глава XIX. Южная Индия // Индия в древности. — М.: Наука, 1985. — С. 374.
  31. ↑ Артур Бэшем. Часть первая. История. Глава 2. Древняя и средневековая эпохи // Цивилизация Древней Индии = La Civilisation De L'Inde Ancienne / под ред. В. Харитонова; пер. с фр. Е. Гавриловой под ред. Н. Шевченко. — Екатеринбург: У-Фактория, Харвест, 2007. — С. 60. — (Великие цивилизации). — ISBN 978-5-9757-0141-1.
  32. ↑ 1 2 Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. Индия в магадхско-маурийскую эпоху. Декан и Южная Индия в магадхско-маурийскую эпоху // История Индии (краткий очерк) / под ред. Тарасовой А. П.. — М.: Мысль, 1973. — С. 77.
  33. ↑ 1 2 Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Глава XI. Южная Индия. Правление Сатаваханов // Индия в древности. — М.: Наука, 1985. — С. 218.
  34. ↑ Бонгард-Левин Г. М., Ильин Г. Ф. Глава ХIX. Южная Индия. Шакские кшатрапы и Сатаваханы // Индия в древности. — М.: Наука, 1985. — С. 364.
  35. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Артур Бэшем. Часть первая. История. Глава 2. Древняя и средневековая эпохи // Цивилизация Древней Индии = La Civilisation De L'Inde Ancienne / под ред. В. Харитонова; пер. с фр. Е. Гавриловой под ред. Н. Шевченко. — Екатеринбург: У-Фактория, Харвест, 2007. — С. 75—77. — (Великие цивилизации). — ISBN 978-5-9757-0141-1.
  36. ↑ 1 2 Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. Южная и Западная Индия. Виджаянагар // История Индии (краткий очерк). — М.: Мысль, 1973. — С. 193.
  37. ↑ 1 2 3 Советский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. — 4-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1986. — 1600 с. — 2 500 000 экз.
  38. ↑ 1 2 3 Неру, Джавахарлал. Глава шестая. Новые проблемы. Индо-афганцы. Южная Индия. Виджаянагар. Бабур. Морское могущество // [libatriam.net/read/153077/ Открытие Индии] = The Discovery of India / пер. с англ. В. В. Исакович, И. С. Кливанской, Д. Э. Куниной, В. Н. Павлова. — М.: Издательство политической литературы, 1989. — Т. 1. — С. 377.
  39. ↑ 1 2 Тюляев С. И. [www.bibliotekar.ru/Prometey-11/22.htm Город Победы — Виджайянагар]. Электронная библиотека Библиотекарь.Ру.
  40. ↑ [enc-dic.com/enc_sie/Nizam-shahi-17941.html Низам-шахи]. Советская историческая энциклопедия - Энциклопедии & Словари.
  41. ↑ Таликота // Советский энциклопедический словарь / под ред. А. М. Прохорова. — 4-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1986. — С. 1305. — 2 500 000 экз.
  42. ↑ [enc-dic.com/enc_sovet/Talikota-87186.html Таликота]. Большая Советская энциклопедия - Энциклопедии & Словари.
  43. ↑ [enc-dic.com/enc_sie/Talikota-6834.html Таликота]. Советская историческая энциклопедия - Энциклопедии & Словари.
  44. ↑ Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. Южная и Западная Индия. Виджаянагар // История Индии (краткий очерк) / под ред. А. П. Тарасовой. — М.: Мысль, 1973. — С. 196.
  45. ↑ 1 2 3 Синха Н. К., Банерджи А. Ч. Глава XIV. Более мелкие государства. 2. Государства Южной Индии // История Индии = History of India / под ред. К. А. Антоновой; пер. с англ. Л. В. Степанова, И. П. Ястребовой, Л. А. Княжинской. — М.: Издательство иностранной литературы, 1954. — С. 198—199.
  46. ↑ 1 2 3 4 [www.вокабула.рф/энциклопедии/бсэ/майсур Майсур]. Большая советская энциклопедия.
  47. ↑ Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. Индия в новое время. Английское завоевание Индии (XVIII в.). Английское завоевание Южной Индии // История Индии (краткий очерк) / под ред. Тарасовой А. П.. — М.: Мысль, 1973. — С. 259.
  48. ↑ 1 2 [www.southdreamz.com/top-tamil-music-directors Top Tamil music directors]. South Indian Cinema Magazine.
  49. ↑ [www.oscars.org/awards/academyawards/83/nominees.html Winners for the 83rd Academy Awards]. Oscars.org.
  50. ↑ [edition.cnn.com/2009/SHOWBIZ/Movies/02/22/oscar.nominees.full.list/index.html Complete list of Academy Award winners and nominees]. CNN.com.
  51. ↑ 1 2 3 4 [infomory.com/famous/famous-tamil-people-in-history/ Famous Tamil People in History]. A Knowledge Archive.
  52. ↑ 1 2 3 [www.indiaglitz.com/kollywood-actresses-who-boarded-the-train-to-bollywood-tamil-news-95343 Kollywood actresses who boarded the train to Bollywood]. Tamil Movie News - Indiaglitz (10 июля 2013).
  53. ↑ [timesofindia.indiatimes.com/entertainment/hindi/bollywood/news/Vidya-Balan-is-Pride-of-Kerala/articleshow/50982644.cms Vidya Balan is 'Pride of Kerala']. Times of India (14 февраля 2016).
  54. ↑ [newsable.asianetnews.tv/entertainment/vidya-balan-mollywood-kamala-surayya Vidya Balan to make her Malayalam debut as 'Kamala Surayya']. Asianet Newsable.
  55. ↑ [www.imdb.com/search/name?birth_place=Kerala,%20India Most Popular People Born In "Kerala/ India"]. IMDb.
  56. ↑ [www.polnaja-jenciklopedija.ru/istoriya-otkrytiy/vishvanatan-anand.html Вишванатан Ананд]. Полная энциклопедия.
  57. ↑ [jayaprada.in/biography/personal-2 Personal Life and Professional Career of Jaya Prada]. Official website of Jaya Prada.
  58. ↑ Girija Narayan. [www.filmibeat.com/telugu/news/2013/top-10-ever-green-actresses-in-telugu-films-113652.html Top 10 ever-green actresses in Telugu films]. Filmibeat (28 апреля 2014).
  59. ↑ Anand Narayanan. [www.thehindu.com/features/metroplus/all-i-know-is-how-to-do-physics/article4340225.ece ‘All I know is how to do physics’]. The Hindu (24 января 2013).
  60. ↑ [www.crraoaimscs.org/about-c-r-rao About C.R.Rao]. crrao.
  61. ↑ [mathematics.ceu.edu/rao About C. R. Rao, by Marianna Bolla]. Department of Mathematics.
  62. ↑ [www.moviewood.net/tamil-movie/history.php History and Overview of Tamil Films]. Moviewood.net.
  63. ↑ [www.kollyinsider.com/2013/03/kollywood-actor-actress-salary-report.html Kollywood Actor & Actress Salary report]. Tamil Cinema News › KollyInsider (14 марта 2013).
  64. ↑ 1 2 3 4 5 [aicf.in/players Players]. Official cite of All India Chess Federation.
  65. ↑ [www.indiamaps.in/indian-musical-instruments/dr-l-subramaniam/ Dr L Subramaniam Violinist Of India]. India Maps.
  66. ↑ [www.tamilnow.com/Tamil-Film-Directors-90/Page-2.html List of Tamil Film Directors who makes successful movies in Kollywood - Page 2]. Tamilnow.com.
  67. ↑ [www.behindwoods.com/tamil-movies-slide-shows/movie-4/top-score-directors/mani-ratnam.html CURRENT TOP 25 DIRECTORS IN TAMIL CINEMA]. Behindwoods.com.
  68. ↑ [www.kostalife.com/entertainment/five-tamil-film-directors-who-are-reckoned-in-tollywood Five Tamil Film Directors Who Are Reckoned In Tollywood]. KostaLife.
  69. ↑ Ramchander. [www.filmibeat.com/tamil/news/2013/highest-paid-director-tamil-films-106265.html Who is the highest paid director in Tamil films?]. Filmibeat (26 марта 2013).
  70. ↑ [www.mapsofindia.com/on-this-day/2-june-1956-mani-ratnam-renowned-indian-film-director-was-born 2 June 1956: Mani Ratnam, renowned Indian film director, was born]. Maps of India.
  71. ↑ Sreedhar Pillai. [www.firstpost.com/bollywood/mani-ratnam-begins-work-on-new-tamil-malayalam-film-will-it-be-the-hit-he-needs-1750721.html Mani Ratnam begins work on new Tamil-Malayalam film: Will it be the hit he needs?]. Firstpost (10 октября 2014).
  72. ↑ [tamilnation.co/hundredtamils/rknarayan.htm One Hundred Tamils of the 20th century - R.K.Narayan]. Tamilnation.org (Tamil Nation & Beyond - தமிழ் தேசியம்: ஓரு).
  73. ↑ [www.profilebeans.com/181_rekha-biodata.html Rekha Biodata]. profilebeans.com (16 марта 2014).
  74. ↑ [www.thehindu.com/todays-paper/tp-national/tp-tamilnadu/world-telugu-forum-honours-spb/article5651677.ece World Telugu forum honours SPB - TAMIL NADU]. The Hindu (4 февраля 2014).
  75. ↑ [play.raaga.com/telugu/singers Artists List - Singers - Telugu]. Raaga.com - A World Of Music.
  76. ↑ [www.andhraportal.org/personalities-sp-balasubramanyam Personalities: S.P. Balasubramanyam]. Andhra Cultural Portal (27 ноября 2014).
  77. ↑ [tamilnation.co/hundredtamils/chandrasekhar.htm One Hundred Tamils of the 20th century - Subrahmanyan Chandrasekhar]. Tamilnation.org (Tamil Nation & Beyond - தமிழ் தேசியம்: ஓரு).
  78. ↑ [timesofindia.indiatimes.com/india/Common-root-Tamil-Nadu-gets-its-third-laureate/articleshow/5099742.cms Common root: Tamil Nadu gets its third laureate]. Times of India (8 октября 2009).
  79. ↑ 1 2 [www.physicsoftheuniverse.com/scientists_chandrasekhar.html Subrahmanyan Chandrasekhar - Important Scientists]. The Physics of the Universe.
  80. ↑ [community.worldheritage.org/articles/Subrahmanyan_Chandresekhar Subrahmanyan Chandresekhar]. World Heritage.
  81. ↑ [memim.com/t.-c.-narendran.html T. C. Narendran]. MEMIM Encyclopedia (memim.com).
  82. ↑ 1 2 [www.nobelprize.org/nobel_prizes/physics/laureates/1930/raman-bio.html Sir Chandrasekhara Venkata Raman]. Nobelprize.org (The Official Web Cite of the Nobel Prize).
  83. ↑ [tamilnation.co/hundredtamils/cvraman.htm One Hundred Tamils of the 20th century - Chandrasekhar Venkata Raman (C.V.Raman)]. Tamilnation.org (Tamil Nation & Beyond - தமிழ் தேசியம்: ஓரு).
  84. ↑ [www.karnataka.com/personalities Karnataka Personalities - Bangalore Personalities - Famous People]. Karnataka.com.
  85. ↑ [timesofindia.indiatimes.com/entertainment/kannada/movies/news/Bangalorean-CNR-Rao-to-get-Bharat-Ratna/articleshow/25896306.cms Bangalorean CNR Rao to get Bharat Ratna]. Times of India (16 ноября 2013).
  86. ↑ [www.deccanherald.com/content/369562/scientist-wonders-why-nobody-asks.html Scientist wonders why nobody asks him about Dan David prize]. Deccan Herald (17 ноября 2013).

Отрывок, характеризующий Дравиды

– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Дравиды&oldid=79105740»