Драгуны

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Драгун»)
Перейти к: навигация, поиск

Драгу́ны (фр. dragon — «драгун», буквально «дракон») — название рода войск (устр. — род оружия) конницы (кавалерии), способной также действовать и в пешем строю. В Российской Империи были драгуны конной, т. е. кавалерия способная действовать в спешенном состоянии, и драгуны пешей службы, действующие в основном лишь в спешенном состоянии, но использующие лошадей для перемещений.

В прежние времена под этим же наименованием понималась пехота, посаженная на лошадей (см. Корволант).

Драгуны, по русской классификации, являлись в ВС Имперской России линейной (средней) кавалерией. Однако в вооружённых силах других государств была иная классификация. Например, в Пруссии драгуны считались тяжёлой кавалерией и действовали в одном строю с кирасирами, а в Английской армии имелись так называемые лёгкие драгуны, одновременно числившиеся как гусары.





В Западной Европе

Слово драгун впервые является в истории в XVI веке: маршал Бриссак во время оккупации Пьемонта в 15501560 годах посадил на коней отборных, смелых пехотинцев, дал этому отряду название «Драгуны» и употреблял его для быстрых набегов. Сражались, однако, эти драгуны пешим порядком.

Первый полководец, давший драгунам их современное значение, был Густав II Адольф. Драгунские полки, правильно организованные, появились во Франции при Людовике XIV в 1668 году.

В Пруссии, особенно при Фридрихе Великом, драгуны часто действовали как тяжёлая кавалерия, аналогичная кирасирам. В Британии название «лёгкие драгуны» являлось синонимом гусар.

В XIX веке в Германии, Австрии, Франции и Англии около ⅓ всей конницы состояло из драгун, в Италии же их вовсе не было.

В XX-м веке, в связи с массовым применением пулемётов и прочего автоматического огнестрельного оружия действия именно по драгунскому образцу стали почти единственно возможными для кавалерии.

В России

В России в 1630-х годах драгуны в документах именовались ратными людьми драгунской службы.

У нашего великого государя, против его государских недругов, рать собирается многая и несчётная, а строения бывает разного:

...
многие же тысячи с большими мушкетами, драгунским строем;

...

— Описание Русского войска, данное Козимо Медичи, во Флоренции, стольником И. И. Чемодановым (посол в Венеции), в 1656 году.

[4]

Орган управления — Приказ сбора ратных и даточных людей.

В русском войске слово драгуны впервые появляется при Михаиле Фёдоровиче, когда в 1631 году из навербованных иностранцев сформирован был 1-й драгунский полк (полк «нового (иноземного) строя»), в 1632 году находившийся в войске М. Б. Шеина под Смоленском.

В 1642—1648 годах крестьяне южных уездов отобраны у помещиков в казну и записаны в драгунскую службу (поселенные драгуны). В 1653 году, перед большой войной, их число достигло 6000 человек. В годы войны их количество растёт, но после войны вновь идёт на убыль. Снова поселенных драгун использовали для подавления восстания (бунта) С. Разина. К концу царствования Алексея Михайловича драгунов было уже более 11 тысяч. Эти драгуны были вооружены мушкетами, шпагами, бердышами и короткими пиками.

К 1680-м годам комарицкие драгуны исчезли из состава Русского войска, исчезают также драгунские формирования в южных уездах. В то же время в конце XVII века сформирован Сибирский драгунский полк с территориальной организацией[5].

Армия Петра I

К 1700 году Пётр I сформировал новую 45-тысячную армию, в их числе два новых драгунских полка:

  • Полк Андрея Алферьевича Шневенца (Альбрехт Шневенц?), сформирован А. М. Головиным в селе Преображенское по указу Петра I от 1 сентября 1698 года, в составе 4 рот. К августу 1700 года в составе полка имелось уже 12 рот. Состав полка составил цвет русского дворянства, включая Шереметевых (брата и сына будущего генерал-фельдмаршала), М. И. Леонтьева и других.
  • Полк Ефима Гулица (сформирован по указу Петра I от 20 января 1700 года[6] в «генеральстве» А. А. Вейде) также в составе 12 рот.

Вскоре после поражения при Нарве (1700) оба командира русских драгун были переведены в пехоту; их место заняли будущие выдающиеся кавалерийские командиры Р. Х. Баур и К. Э. Ренне[7].

После поражения при Нарве Пётр формирует ещё 12 драгунских полков; в дальнейшем формируются новые драгунские полки. В течение 1701—1711 годов в России было сформировано 33 драгунских полка, и кроме того, лейб-шквадрон, шквадрон Санкт-Петербургской губернии и драгунская рота генерал-фельдмаршала Б. П. Шереметева. Драгуны набирались преимущественно из боярских и дворянских недорослей и пополнялись рейтарами и копейщиками иноземного строя, которые также состояли в основном из боярских и дворянских детей[8].

В 1704 году сформировано первое «драгунское генеральство» из 6 драгунских полков под началом генерал-майора К. Э. Ренне[6].

Первоначально все новые драгунские полки состояли из 10 фузилёрных рот. В 1704—1705 годах в полках стали создавать гренадерские роты (по одной в каждом полку), из которых в 1708—1711 годах были составлены специальные драгунские гренадерские полки: Андрея Семёновича Кропотова, Х. Х. фон дер Роппа и Гаврилы Семёновича Кропотова.

При Петре I учреждены в столицах и в некоторых больших городах команды полицейских драгун, просуществовавшие до 1811 года.

После Петра I

До появления в 1731 году кирасир драгуны были единственным родом регулярной кавалерии в России.

В 1825 году в России было 18 драгунских полков.

Император Николай I в 1833 году сформировал 2-й резервный кавалерийский корпус, полки которого состояли из 8 драгунских и 2 пикинерных эскадронов.

В 1856 году этот корпус был расформирован и драгунские полки распределены по кавалерийским дивизиям.

В 1882 году все армейские уланские и гусарские полки были переименованы в драгунские, которых стало 50, включая два гвардейских.

В 1907 год были восстановлены гусарские и уланские полки, принципиально не отличавшиеся от драгунских.

Гражданская война

Формально драгунские полки были полностью упразднены в 1918 году. Фактически же кавалерия сыграла заметную роль в Гражданской войне. Как белые, так и красные имели крупные кавалерийские соединения (вплоть до объединенийармий), воевавшие в конном строю и зачастую наносившие удары холодным оружием. В этом смысле тактическая роль кавалерии вернулась к временам Фридриха Великого или ранее. Существует мнение, что это явление объясняется двумя факторами: отсутствием достаточного количества боеприпасов у белых и плохой выучкой пехоты у красных.

Современные драгуны

В основе тактики ведения боевых действий драгунам подобны современные мотострелковые войска. Отличие лишь в намного большей мощности вооружения, в том числе за счет наличия на вооружение «современных драгун» бронетранспортеров и БМП. По этой причине в армиях некоторых стран зарубежной Европы мотострелковые части до сих пор официально значатся как драгунские.

См. также

  • Список драгунских полков русской армии
  • [syw-cwg.narod.ru/Dr_Fr.htm Из истории французских драгун 1740—1762 гг.]
  • [www.gusa.ru/pasha3.html Кавалерийские полки русской армии.]
  • Гусары (в Великобритании гусарами именовались лёгкие драгуны, вооружённые и одетые на гусарский манер)

Напишите отзыв о статье "Драгуны"

Примечания

  1. Илл. 1037. Фанен-юнкер Нижегородского Драгунского полка, 1797-1800 // Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по высочайшему повелению: в 30 т., в 60 кн. / Под ред. А. В. Висковатова.
  2. Илл. 262. Рядовой Драгунского Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка. 1848-1855 // Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по высочайшему повелению: в 30 т., в 60 кн. / Под ред. А. В. Висковатова. — Paris: Imp. Lemercier, 1861-1862.
  3. Илл. 719. Рядовой и Трубач Л.-Гв. Драгунского полка. 1844-1848 // Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по высочайшему повелению: в 30 т., в 60 кн. / Под ред. А. В. Висковатова. — Paris: Imp. Lemercier, 1861-1862.
  4. А. Лопатин, «Москва», М., 1948 год, С. 57.
  5. [www.istorya.ru/book/petr1/index.php А. В. Кутищев. Армия Петра Великого: европейский аналог или отечественная самобытность. 2006.]
  6. 1 2 Н. П. Волынский. Постепенное развитие русской регулярной конницы в эпоху Великого Петра. СПб. 1912.
  7. [adjudant.ru/petr/rab01.htm М. Д. Рабинович. Полки Петровской армии 1698-1725. М. 1977.]
  8. М. Марков. История конницы. Часть 3-я. Тверь. 1887.

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Драгуны

– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.