Драфт НХЛ 1978

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Любительский драфт НХЛ 1978
Основная информация
Дата  15 июня 1978 г.
Место  Монреаль, Квебек
Игроки  234
Раунды  22
Первый номер   Бобби Смит
Команда  Миннесота Норт Старз
1977 1979

Любительский драфт НХЛ 1978 года состоялся 15 июня в отеле «Королева Елизавета» в Монреале.





Процедура драфта

Во время 16-го драфта НХЛ в 22-х раундах было выбрано 234 хоккеиста. Право первого выбора досталось клубу «Миннесота Норт Старз». Это был последний, так называемый «Любительский драфт НХЛ», перед переименованием его во «Входящий драфт НХЛ».

Впервые на драфте НХЛ были выбраны игроки из Чехословакии (первый из них Ладислав Свозил, выбранный в 12-м раунде под общим номером 194 клубом «Детройт Ред Уингз») и Западной Германии (первый – Бернхард Энгльбрехт – 12-й раунд, номер 196, «Атланта Флэймз»).

Итоги драфта

В представленном ниже списке полностью приведён первый раунд драфта и наиболее успешные игроки из более поздних кругов драфта.

Легенда:
  # = Номер драфта, С = Страна, А = Амплуа, И = Игры, Г = Голы, П = Передачи, О = Очки, Ш = Штрафные минуты
  Игрок = Участник «Матча всех звёзд», Игрок = Член Зала хоккейной славы

1-й раунд   Итого в НХЛ
# Команда C Игрок А И Г П О Ш
1 Миннесота Норт Старз Бобби Смит ЦН 1077 357 679 1036 915
2 Вашингтон Кэпиталз Райан Уолтер ЦН 1003 264 382 646 946
3 Сент-Луис Блюз Уэйн Бабич ПН 519 192 246 438 498
4 Ванкувер Кэнакс Билл Дерлаго ЦН 555 189 227 416 247
5 Колорадо Рокиз Майк Гиллис ЛН 246 33 43 76 186
6 Филадельфия Флайерз Бен Уилсон З 601 98 261 359 1480
7 Филадельфия Флайерз Кен Лайнсмен ЦН 860 256 551 807 1727
8 Монреаль Канадиенс Дэн Жоффрион ПН 111 20 32 52 99
9 Детройт Ред Уингз Вилли Хубер З 655 104 217 321 950
10 Чикаго Блэк Хокс Тим Хиггинс ПН 706 154 197 351 719
11 Атланта Флэймз Брэд Марш З 1086 23 175 198 1241
12 Детройт Ред Уингз Брент Петерсон ПН 620 72 141 213 484
13 Баффало Сэйбрз Ларри Плейфэйр З 688 26 94 120 1814
14 Филадельфия Флайерз Дэн Лукас ПН 6 1 0 1 0
15 Нью-Йорк Айлендерс Стив Тамбеллини ЦН 553 160 150 310 105
16 Бостон Брюинз Эл Секорд ЛН 766 273 222 495 2093
17 Монреаль Канадиенс Дэйв Хантер ЛН 746 133 190 323 918
18 Вашингтон Кэпиталз Тим Кулис ЛН 47 4 5 9 138
18,1
Р#2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
19 Миннесота Норт Старз Стив Пэйн ЛН 613 228 238 466 435
21 Торонто Мэйпл Лифс Джоэль Кенневиль З 803 54 136 190 705
22 Ванкувер Кэнакс Курт Фрэзер ЛН 704 193 240 433 1306
24 Миннесота Норт Старз Стив Кристофф ЦН 248 77 64 141 108
26 Нью-Йорк Рейнджерс Дон Мэлони ЛН 765 214 350 564 815
27 Колорадо Рокиз Мерлин Малиновски ЦН 282 54 111 165 121
32 Баффало Сэйбрз Тони Маккигни ЛН 912 320 319 639 517
36
Р#3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
38 Вашингтон Кэпиталз Глен Карри ЛН 326 39 79 118 100
40 Ванкувер Кэнакс Стэн Смил ПН 896 262 411 673 1556
48 Торонто Мэйпл Лифс Марк Киртон ЦН 266 57 56 113 121
49 Баффало Сэйбрз Роб Макклэнахан ЦН 224 38 63 101 126
50 Филадельфия Флайерз Глен Кокрейн З 411 17 72 89 1556
53
Р#4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
54 Миннесота Норт Старз Курт Жиль З 895 43 199 242 733
55 Вашингтон Кэпиталз Бенгт-Оке Густафссон ПН 629 196 359 555 196
59 Нью-Йорк Рейнджерс Дэйв Силк ПН 249 54 59 113 271
69
Р#5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
71 Вашингтон Кэпиталз Лу Франческетти ПН 459 59 81 140 747
81 Торонто Мэйпл Лифс Хорди Дуглас ЛН 268 76 62 138 160
86
Р#6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
89 Сент-Луис Блюз Джим Нилл ПН 524 58 87 145 854
93 Нью-Йорк Рейнджерс Том Лэйдло З 705 25 139 164 717
100 Филадельфия Флайерз Марк Тэйлор ЦН 209 42 68 110 73
103 Монреаль Канадиенс Кейт Эктон ЦН 1023 226 358 584 1172
104
Р#7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
109 Сент-Луис Блюз Пол Маклин ПН 719 324 349 673 968
137
Р#9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
153 Бостон Брюинз Крейг Мактавиш ЦН 1093 213 267 480 891
154
Р#10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
160 Сент-Луис Блюз Боб Фрезе В 242 0 10 10 90
171
Р#11
-11
-11
-11
-11
-11
-11
-11
-11
-11
173 Сент-Луис Блюз Ристо Силтанен З 562 90 265 355 266
179 Чикаго Блэк Хокс Дэррил Саттер ЛН 406 161 118 279 288
186
Р#12
-12
-12
-12
-12
-12
-12
-12
-12
-12
198 Филадельфия Флайерз Антон Штястны ЛН 650 252 384 636 150
201 Монреаль Канадиенс Вячеслав Фетисов З 546 36 192 228 656
230
Р#19
-19
-19
-19
-19
-19
-19
-19
-19
-19
231 Монреаль Канадиенс Крис Найлан ПН 688 110 115 225 3043

Статистика драфта

  • Количество хоккеистов игравших в НХЛ: 95;
  • Процент игравших в НХЛ от общего числа игроков: 40,6;
  • Среднее количество игр за карьеру в НХЛ: 334;
  • Среднее количество голов за карьеру в НХЛ: 66;
  • Среднее количество очков за карьеру в НХЛ: 168;
  • Среднее количество штрафных минут за карьеру в НХЛ: 400.

Напишите отзыв о статье "Драфт НХЛ 1978"

Ссылки

  • [www.hockeydb.com/ihdb/draft/nhl1978a.html Любительский Драфт НХЛ 1978 года]  (англ.) на [www.hockeydb.com The Internet Hockey Database]  (англ.)
  • [www.hockeydraftcentral.com/1978/78main.htm HockeyDraftCentral.com]  (англ.)

См. также

Сезон НХЛ 1978/79

Отрывок, характеризующий Драфт НХЛ 1978

– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»


Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.