Драфт НХЛ 1980

Драфт НХЛ 1980
Основная информация
Дата	11 июня 1980 г.
Место	Монреаль, Квебек
Игроки	210
Раунды	10
Первый номер	Дуг Викенхайзер
Команда	Монреаль Канадиенс
← 1979	1981 →

Драфт НХЛ 1980 года состоялся в монреальском «Форуме».

Процедура драфта

#	страна	итого
	Северная Америка	197
1	Канада	164
2	США	33
	Европа	13
3	Швеция	9
4	Финляндия	4

Во время 18-го драфта НХЛ в 10-ти раундах было выбрано 210 хоккеистов. Первым номером драфта стал Дуг Викенхайзер, выбранный клубом «Монреаль Канадиенс».

Как и в предыдущие годы, драфт проходил в Монреале, однако впервые процесс драфта был открыт для публики – на трибунах монреальского «Форума» собралось более 2500 зрителей.

Итоги драфта

В представленном ниже списке полностью приведён первый раунд драфта и наиболее успешные игроки из более поздних кругов драфта.

Легенда:
  # = Номер драфта, С = Страна, А = Амплуа, И = Игры, Г = Голы, П = Передачи, О = Очки, Ш = Штрафные минуты   Игрок = Участник «Матча всех звёзд», Игрок = Член Зала хоккейной славы

1-й раунд					Итого в НХЛ
#	Команда	C	Игрок	А	И	Г	П	О	Ш
1	Монреаль Канадиенс		Дуг Викенхайзер	ЦН	556	111	165	276	286
2	Виннипег Джетс		Дэйв Бабич	З	1195	142	581	723	970
3	Чикаго Блэк Хокс		Дени Савар	ЦН	1196	473	865	1338	1336
4	Лос-Анджелес Кингз		Лэрри Мёрфи	З	1615	287	929	1216	1084
5	Вашингтон Кэпиталз		Даррен Вэйтч	З	511	48	209	257	296
6	Эдмонтон Ойлерз		Пол Коффи	З	1409	396	1135	1531	1800
7	Ванкувер Кэнакс		Рик Ланц	З	569	65	221	286	448
8	Хартфорд Уэйлерс		Фред Артур	З	80	1	8	9	49
9	Питтсбург Пингвинз		Майк Буллард	ЦН	727	329	345	674	705
10	Лос-Анджелес Кингз		Джим Фокс	ПН	578	186	292	478	143
11	Детройт Ред Уингз		Майк Блэйсделл	ПН	343	70	84	154	166
12	Сент-Луис Блюз		Рик Уилсон	З	251	25	65	90	220
13	Калгари Флэймз		Деннис Кир	ПН	193	41	43	84	36
14	Нью-Йорк Рейнджерс		Джим Мэлоун	ЦН	-1	-1	-1	-1	-1
15	Чикаго Блэк Хокс		Джерри Дюпон	З	214	7	29	36	468
16	Миннесота Норт Старз		Брэд Палмер	ЛН	168	32	38	70	58
17	Нью-Йорк Айлендерс		Брент Саттер	ЦН	1111	363	466	829	1054
18	Бостон Брюинз		Барри Педерсон	ЦН	701	238	416	654	472
19	Колорадо Рокиз		Пол Ганье	ЛН	390	110	102	212	127
20	Баффало Сэйбрз		Стив Патрик	ПН	250	40	68	108	242
21	Филадельфия Флайерз		Майк Стотерс	З	30	0	2	2	65
21,1 Р#2	-2	-2	-2	-2	-2	-2	-2	-2	-2
23	Виннипег Джетс		Морис Манта	З	656	81	289	370	501
24	Квебек Нордикс		Норман Рошфор	З	598	39	119	158	570
25	Торонто Мэйпл Лифс		Крейг Муни	З	819	28	119	147	775
27	Монреаль Канадиенс		Эрик Нэттресс	З	536	29	135	164	377
28	Чикаго Блэк Хокс		Стив Лудзик	ЦН	424	46	93	139	333
32	Калгари Флэймз		Кевин Лаваль	ЛН	366	110	125	235	85
33	Лос-Анджелес Кингз		Грег Террьон	ЦН	561	93	150	243	339
35	Нью-Йорк Рейнджерс		Майк Эллисон	ПН	499	102	166	268	630
37	Миннесота Норт Старз		Дон Бопре	В	667	0	8	8	283
38	Нью-Йорк Айлендерс		Келли Хруди	В	677	0	16	16	173
39	Калгари Флэймз		Стив Конройд	З	895	41	195	236	863
40	Монреаль Канадиенс		Джон Шабо	ЦН	508	84	228	312	85
42 Р#3	-3	-3	-3	-3	-3	-3	-3	-3	-3
46	Детройт Ред Уингз		Марк Осборн	ЛН	919	212	319	531	1152
52	Лос-Анджелес Кингз		Стив Бозек	ЛН	641	164	167	331	309
55	Вашингтон Кэпиталз		Торри Робертсон	ЛН	442	49	99	148	1751
56	Баффало Сэйбрз		Шон Маккенна	ПН	414	82	80	162	181
57	Чикаго Блэк Хокс		Трой Мюррей	ЦН	914	230	354	584	875
60	Бостон Брюинз		Том Фергюс	ЦН	726	235	346	581	499
61	Монреаль Канадиенс		Крэйг Людвиг	З	1256	38	184	222	1437
63 Р#4	-4	-4	-4	-4	-4	-4	-4	-4	-4
67	Чикаго Блэк Хокс		Кэри Уилсон	ЦН	552	169	258	427	314
69	Эдмонтон Ойлерз		Яри Курри	ПН	1251	601	797	1398	545
71	Хартфорд Уэйлерс		Кевин Маклелланд	ПН	588	68	112	180	1672
73	Лос-Анджелес Кингз		Берни Николлз	ЦН	1127	475	734	1209	1292
74	Торонто Мэйпл Лифс		Стюарт Гэвин	ПН	768	130	155	285	584
75	Сент-Луис Блюз		Боб Брук	ЦН	447	69	97	166	520
80	Нью-Йорк Айлендерс		Грег Жильбер	ЛН	837	150	228	378	576
81	Бостон Брюинз		Стив Каспер	ЦН	821	177	291	468	554
83	Баффало Сэйбрз		Джим Уимер	З	325	29	72	101	378
84 Р#5	-5	-5	-5	-5	-5	-5	-5	-5	-5
87	Квебек Нордикс		Бэзил Макрэй	ЛН	576	53	83	136	2453
90	Эдмонтон Ойлерз		Уолт Поддубный	ПН	468	184	238	422	454
93	Питтсбург Пингвинз		Дуг Шедден	ЦН	416	139	186	325	176
102	Бостон Брюинз		Рэнди Хиллер	З	543	16	110	126	906
105 Р#6	-6	-6	-6	-6	-6	-6	-6	-6	-6
106	Колорадо Рокиз		Аарон Бротен	ЛН	748	186	329	515	441
117	Сент-Луис Блюз		Перри Андерсон	ЛН	400	50	59	109	1051
119	Нью-Йорк Рейнджерс		Рейо Руотсалайнен	З	446	107	237	344	180
120	Чикаго Блэк Хокс		Стив Лармер	ПН	1006	441	571	1012	532
124	Монреаль Канадиенс		Майк Макфи	ЛН	744	200	199	399	661
127 Р#7	-7	-7	-7	-7	-7	-7	-7	-7	-7
128	Виннипег Джетс		Брайан Муллен	ЦН	832	260	362	622	414
132	Эдмонтон Ойлерз		Энди Муг	В	713	0	24	24	230
133	Ванкувер Кэнакс		Дуг Лидстер	З	897	75	268	343	679
147 Р#8	-8	-8	-8	-8	-8	-8	-8	-8	-8
167	Баффало Сэйбрз		Рэнди Канниуорт	ЛН	866	189	225	414	1280
169 Р#9	-9	-9	-9	-9	-9	-9	-9	-9	-9
175	Ванкувер Кэнакс		Патрик Сундстрём	ЦН	679	219	369	588	349
181	Калгари Флэймз		Хокан Лооб	ПН	450	193	236	429	189
186	Бостон Брюинз		Майкл Телвен	З	207	20	80	100	217
209 Р#10	-10	-10	-10	-10	-10	-10	-10	-10	-10
210	Филадельфия Флайерз		Энди Брикли	ЛН	385	82	140	222	81

Статистика драфта

• Количество хоккеистов, игравших в НХЛ: 132;
• Процент игравших в НХЛ от общего числа игроков: 62,9;
• Среднее количество игр за карьеру в НХЛ: 363;
• Среднее количество голов за карьеру в НХЛ: 71;
• Среднее количество очков за карьеру в НХЛ: 197;
• Среднее количество штрафных минут за карьеру в НХЛ: 356.

Ссылки

• [www.hockeydb.com/ihdb/draft/nhl1980e.html Драфт НХЛ 1980 года]  (англ.) на [www.hockeydb.com The Internet Hockey Database]  (англ.)
• [www.hockeydraftcentral.com/1980/80main.htm HockeyDraftCentral.com]  (англ.)

См. также

Сезон НХЛ 1980/81

Отрывок, характеризующий Драфт НХЛ 1980

– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.


На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.