Драфт НХЛ 1986

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Драфт НХЛ 1986
Основная информация
Дата  21 июня 1986 г.
Место  Монреаль, Квебек
Игроки  252
Раунды  12
Первый номер   Джо Мёрфи
Команда  Детройт Ред Уингз
1985 1987

Драфт НХЛ 1986 года состоялся 21 июня в монреальском «Форуме».





Процедура драфта

# страна итого
  Северная Америка 222
1  Канада 159
2  США 63
  Европа 30
3  Финляндия 11
4  Швеция 8
5  Чехословакия 8
6  СССР 1
7  Дания 1
8  Великобритания 1

Во время 23-го драфта НХЛ в 12-ти раундах было выбрано 252 хоккеиста. Первым номером драфта стал Джо Мёрфи, выбранный клубом «Детройт Ред Уингз».

Впервые с драфта 1983 года ни один европейский хоккеист не был выбран в первом раунде. Отсутствие европейцев компенсировали американцы – рекордные 7 мест в первом раунде и 63 всего в драфте. «Ванкувер Кэнакс» продолжили подписывать советских хоккеистов и, вслед за Игорем Ларионовым, «Кэнакс» закрепили за собой права на Владимира Крутова.

Итоги драфта

В представленном ниже списке полностью приведён первый раунд драфта и наиболее успешные игроки из более поздних кругов драфта.

Легенда:
  # = Номер драфта, С = Страна, А = Амплуа, И = Игры, Г = Голы, П = Передачи, О = Очки, Ш = Штрафные минуты
  Игрок = Участник «Матча всех звёзд», Игрок = Член Зала хоккейной славы

1-й раунд   Итого в НХЛ
# Команда C Игрок А И Г П О Ш
1 Детройт Ред Уингз Джо Мёрфи ПН 779 233 295 528 810
2 Лос-Анджелес Кингз Джимми Карсон ЦН 626 275 286 561 254
3 Нью-Джерси Дэвилз Нейл Брэди ЦН 89 9 22 31 95
4 Питтсбург Пингвинз Зарли Залапски З 637 99 285 384 684
5 Баффало Сэйбрз Шоун Андерсон З 255 11 51 62 117
6 Торонто Мэйпл Лифс Венсан Дамфусс ЦН 1378 432 773 1205 1190
7 Ванкувер Кэнакс Дэн Вудли ЦН 5 2 0 2 17
8 Виннипег Джетс Пэт Элиньюк ПН 506 154 188 342 459
9 Нью-Йорк Рейнджерс Брайан Лич З 1205 247 781 1028 571
10 Сент-Луис Блюз Жоселин Лемье ЛН 598 80 84 164 740
11 Хартфорд Уэйлерс Скотт Янг ПН 1181 342 414 756 448
12 Миннесота Норт Старз Уоррен Бэйб ЛН 21 2 5 7 23
13 Бостон Брюинз Крэйг Дженни ЦН 760 188 563 751 170
14 Чикаго Блэкхокс Эверетт Санипасс ЛН 164 25 34 59 358
15 Монреаль Канадиенс Марк Педерсон ЛН 169 35 50 85 77
16 Калгари Флэймз Джордж Пелава ПН
-1
-1
-1
-1
-1
17 Нью-Йорк Айлендерс Том Фицджеральд ПН 1097 139 190 329 776
18 Квебек Нордикс Кен Макрэй ПН 137 14 21 35 364
19 Вашингтон Кэпиталз Джефф Гринлоу ЛН 57 3 6 9 108
20 Филадельфия Флайерз Керри Хаффман З 401 37 108 145 361
21 Эдмонтон Ойлерз Ким Иссел ПН 4 0 0 0 0
21,1
Р#2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
-2
22 Детройт Ред Уингз Адам Грэйвз ЛН 1152 329 287 616 1224
27 Монреаль Канадиенс Бенуа Брюне ЛН 539 101 161 262 229
29 Виннипег Джетс Теппо Нумминен З 1372 117 520 637 513
36 Торонто Мэйпл Лифс Дэррил Шеннон З 544 28 111 139 523
37 Калгари Флэймз Брайан Глинн З 431 25 79 104 410
42
Р#3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
-3
47 Баффало Сэйбрз Боб Коркум ЦН 720 97 103 200 281
57 Монреаль Канадиенс Юрки Лумме З 985 114 354 468 620
59 Нью-Йорк Айлендерс Билл Берг З 546 55 67 122 488
63
Р#4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
-4
64 Детройт Ред Уингз Тим Шевелде В 340 0 16 16 18
67 Питтсбург Пингвинз Роб Браун ПН 543 190 248 438 599
70 Ванкувер Кэнакс Ронни Стерн ПН 638 75 86 161 2077
72 Нью-Йорк Рейнджерс Марк Янссенс ЦН 711 40 73 113 1422
77 Чикаго Блэкхокс Франтишек Кучера З 465 24 95 119 251
81 Квебек Нордикс Рон Тагнатт В 538 0 7 7 12
84
Р#5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
-5
85 Детройт Ред Уингз Юхан Гарпенлёв ЛН 609 114 197 311 276
105
Р#6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
-6
114 Нью-Йорк Рейнджерс Дэррен Таркотт ЦН 635 195 216 411 301
127
Р#7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
-7
129 Нью-Джерси Дэвилз Кевин Тодд ЦН 383 70 133 203 225
140 Чикаго Блэкхокс Майк Хадсон ЦН 416 49 87 136 414
141 Монреаль Канадиенс Лайл Оделайн З 1056 50 202 252 2316
147
Р#8
-8
-8
-8
-8
-8
-8
-8
-8
-8
167 Филадельфия Флайерз Мюррей Бэрон З 988 35 94 129 1309
168
Р#9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
-9
172 Питтсбург Пингвинз Дэйв Макллуэйн ЦН 501 100 107 207 292
189
Р#10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
-10
202 Бостон Брюинз Грегг Хоугуд З 474 60 164 224 426

Статистика драфта

  • Количество хоккеистов игравших в НХЛ: 109;
  • Процент игравших в НХЛ от общего числа игроков: 43,3;
  • Среднее количество игр за карьеру в НХЛ: 280;
  • Среднее количество голов за карьеру в НХЛ: 41;
  • Среднее количество очков за карьеру в НХЛ: 118;
  • Среднее количество штрафных минут за карьеру в НХЛ: 280.

Напишите отзыв о статье "Драфт НХЛ 1986"

Ссылки

  • [www.hockeydb.com/ihdb/draft/nhl1986e.html Драфт НХЛ 1986 года]  (англ.) на [www.hockeydb.com The Internet Hockey Database]  (англ.)

См. также

Сезон НХЛ 1986/87

Отрывок, характеризующий Драфт НХЛ 1986

День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.