Древковое оружие

Дре́вковое ору́жие — разновидность ручного холодного оружия, характеризуемая наличием протяжённой рукояти — дре́вка, на котором прочно и неподвижно закреплена боевая часть.

Древко

Как правило, оно деревянное (в Азии также бамбуковое), в виде стержня круглого или овального сечения (бывают и исключения). В России также носило названия стружие, искепище и ратовище. Древко может оковываться металлом либо иметь лангеты (помочи, пожилины) — металлические полосы-накладки для усиления и защиты от перерубания противником; может обматываться шнурами или ремнями для увеличения трения при удержании либо иметь петлю для руки; может иметь центральную втулку либо круглый щиток для руки (rondache); может быть усеяно шипами для защиты от захвата противником.

Согласно ГОСТ Р 51215-98 древковое оружие подразделяется по длине древка:

• Короткодревковое — до 120 см.
• Среднедревковое — 120—250 см.
• Длиннодревковое — от 250 см.

Наконечник или боевая часть может крепиться к древку разными способами, в зависимости от своего типа. Чаще — с помощью хвостовика или втулки, а также надеваться сквозь отверстие (проушину) и фиксироваться. На противоположном конце древка иногда может быть небольшой дополнительный наконечник — подток, служащий для упора в землю и как дополнительный поражающий элемент.

Помимо оружия древко может использоваться для крепления на нём полотнища знамени, флага, хоругви и т. п. изделий. При этом небольшие флажки или вымпелы могут носиться непосредственно на копьях или пиках. От первоначальных копий древки знамён унаследовали подобные копейным наконечники.

Типология

Древковое оружие — один из древнейших инструментов. А первым его типом, вероятно, было простейшее копьё, поначалу представлявшее собою заострённую палку. Его возникновение относят к палеолиту. У такого копья остриё обжигали на огне для придания ему прочности. Затем, в эпоху мезолита 12-17 тыс. лет назад, оно было снабжено костяными и каменными наконечниками. Они предназначались для охоты, потому к концу палеолита относят появление нового типа древкого оружия — гарпуна с зазубренным костяным наконечником, удобного для охоты на водных обитателей. Появляются и различные разновидности копий, в частности — лёгкие дротики, удобные для метания. Позднее делаются металлические наконечники. В итоге в оружейной истории известно большое разнообразие копий: пика, ланс, сариса, сулица, рогатина, ассегай, джид, пилум и т. д.

Боевые топоры — короткодревковое оружие. Своё начало ведут от рабочих топоров, приспосабливаемых для боя. Они отличались проушным способом крепления к рукояти. Со временем они разделились на несколько видов, каждый из которых был предназначен для своих целей. При удлинении рукояти появились секиры, среднедревковые бердыши. Вместе с тем шло развитие и в другую сторону, направленное на увеличение пробивных свойств, оно приводило к сужению боевой части, так появились чеканы и клевцы. Их иногда классифицируют как боевые молоты, что вполне справедливо, поскольку они представляют собою именно ударно-раздробляющее древковое оружие с проушным способом крепления наконечника к рукояти.

Однако боевые молоты не обязаны иметь клюв-пробойник. Они могут иметь сходный с палицей или булавой оглушающий и раздробляющий принцип действия. Сама булава также является разновидностью короткодревкового оружия, характеризуемой закреплённой на рукояти боевой части. Булавы с каменным навершием относятся к неолиту, потом они становится металлическими и приобретает разнообразные формы. Такие как булавы с шипами, моргенштерны, многолопастные булавы. А вот боевой цеп и кистень, хотя и имеют рукоять, к древковому оружию не относятся, так как отличаются подвижной боевой частью.

Из сельскохозяйственной косы появился другой тип древкового оружия — боевая коса. Наконечник в ней был не перпендикулярен, а сонаправлен с древком. Поэтому данное оружие имело колюще-режущее и рубяще-режущее действие. Европейским типом такого оружия является глефа и её разновидности. Но выводить всё подобное оружие от косы нельзя. Например, русская совня считается^[кем?] разновидностью рогатины, китайское гуань дао и японская нагината — клинком меча (сабли) на копейной рукояти.

Копьё могло дополняться другими элементами. Например, при добавлении крюка появился багор. В средневековой Европе появился особый тип древкового оружия, представлявший собой объединение копья, топора, а нередко и чекана — алебарда. От орудия для подрезания веток появилась гвизарма, похожая на боевой багор, но отличающаяся заточкой. От трезубой рыболовной остроги произошёл боевой трезубец. От сельскохозяйственных вил — боевые, хотя особой популярностью это оружие не пользовалось. К другим типам редкого древкового оружия относится боевой ухват и даже боевые грабли.

См. также

• Холодное оружие
• Метательное оружие

Отрывок, характеризующий Древковое оружие

– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова: