Древнегреческая драхма
Дра́хма (др.-греч. δραχμή — горсть, схваченное рукой; другая версия: от ассирийского «дараг-мана» — шестидесятая часть мины[1]) — древнегреческая монетная единица, а также единица измерения массы, первоначально состоявшая из слитка серебра весом в 1/60 мины.
Содержание
Дробные и кратные единицы
- Пентеконтадрахма (др.-греч. πεντηκοντάδραχμον) — золотая или серебряная монета, равная 50 драхмам (др.-греч. δραχμή).
- Додекадрахма (др.-греч. δωδεκάδραχμον) — золотая или серебряная монета, равная 12 драхмам (др.-греч. δραχμή), 60 литрам (др.-греч. λίτρα) или 72 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Декадрахма (др.-греч. δεκάδραχμον) — золотая или серебряная монета, равная 10 драхмам (др.-греч. δραχμή), 50 литрам (др.-греч. λίτρα), 60 оболам (др.-греч. ὀβολός) или 600 унциям(др.-греч. ὄγκιον).
- Октадрахма (др.-греч. ὀκτά-δραχμον) — золотая или серебряная монета, равная 8 драхмам (др.-греч. δραχμή), 40 литрам (др.-греч. λίτρα) или 48 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Пентадрахма (др.-греч. πεντάδραχμον) — серебряная монета, равная 5 драхмам (др.-греч. δραχμή), 25 литрам (др.-греч. λίτρα) или 30 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Тетрадрахма (др.-греч. τετράδραχμον) — серебряная монета, равная 4 драхмам (др.-греч. δραχμή), 20 литрам (др.-греч. λίτρα) или 24 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Тридрахма (др.-греч. τρίδραχμον) — серебряная монета, равная 3 драхмам (др.-греч. δραχμή), 15 литрам (др.-греч. λίτρα) или 18 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Дидрахма (др.-греч. δίδραχμον) — серебряная монета, равная 2 драхмам (др.-греч. δραχμή), 10 литрам (др.-греч. λίτρα) или 12 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Тригемидрахма (др.-греч. τριημιδραχμον) — серебряная монета, равная 1,5 драхмам (др.-греч. δραχμή).
- Драхма (др.-греч. Δραχμή) — серебряная монета, составлявшая 1/100 мины (др.-греч. Μνᾶ), 1/2 или 1/3 статера (др.-греч. Στᾰτήρ). Равнялась 5 литрам (др.-греч. λίτρα) или 6 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Пентобол (др.-греч. πεντώβολον) — серебряная монета, составлявшая 5/6 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 5 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Тетраобол (др.-греч. τετρώβολον) — серебряная монета, составлявшая 2/3 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 4 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Триобол (др.-греч. τριώβολον), гемидрахма (др.-греч. ημίδραχμον) — серебряная монета, составлявшая 1/2 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 3 оболам (др.-греч. ὀβολός) или 2,5 литрам (др.-греч. λίτρα).
- Диобол (др.-греч. διώβολον) — серебряная монета, составлявшая 1/3 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 2 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Тригемиобол (др.-греч. τριημιωβόλιον) — серебряная монета, составлявшая 1/4 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 1,5 оболам (др.-греч. ὀβολός).
- Обол (др.-греч. ὀβολός) — серебряная монета, составлявшая 1/6 драхмы (др.-греч. Δραχμή), равная 5/6 литры (др.-греч. λίτρα) или 10 унциям (др.-греч. ὄγκιον).
Как и другие древние монеты, драхма, её дробные и кратные, часто не имели обозначенного номинала, различаясь только по весу и оформлению.
Многие развитые полисы Древней Греции в разное время чеканили свою монету, исходя из собственных счётно-денежных систем. Обычно выделяются семь самых распространённых разновидностей драхм по историческим областям.
Монетные стопы
Разновидности монетной стопы:
- эгинетическая — 6 г, с VII века до н. э. в Эгине, Фессалии, Эвбее, Беотии, Крите и Сицилии;
- малоазийская — около 3,6 г, со времён Крёза (VI век до н. э.) в Лидии, в ионических городах, Финикии, затем в эллинистическом Египте и Карфагене;
- персидская, или сикл — 5,5 г, в Персии при династии Ахеменидов;
- олимпийская — 4,88 г, в Македонии до времён Филиппа II.
Разновидности серебряных драхм:
- Аттическая — 4,32 г (дидрахма — 8,64 г, тетрадрахма — 17,28 г).
- Ахейская — 3,66 г (статер в три драхмы — 11 г).
- Птолемеев (Египет) — 3,57 г (тетрадрахма — 14,3 г).
- Кампанская — 3,75 г (статер — 7,5 г).
- Керкирская — 5,8 г (статер — 11,6 г).
- Коринфская — 2,89 г (статер в три драхмы — 8,67 г).
- Лидийская — 5,46 г (золотая тригемидрахма в 20 драхм — 8,19 г).
- Ликийская — 4,3 г (статер — 8,6 г).
- Родосская, хиосская — 3,9 г (тетрадрахма — 15,6 г).
- Эвбейская — 8,6 г (статер — 17,2 г); чеканилась из эвбейской мины (436,6 г серебра), то есть 10 эвбейских драхм равнялись 2 вавилонским царским шекелям (имклу) или 3 финикийским царским шекелям (шиглу).
- Эгинская — 6,24 г (статер — 12,47 г).
Помимо перечисленных, известны абдерская, милетская, и другие драхмы.
Символ драхмы
У каждого из значений слово «драхма» есть свой собственный символ (все они включены в стандарт Unicode):
- как единицы денежного счёта Древней Греции — 𐅂 ();
- как весовой единицы Древней Греции — 𐅻 (<·);
- как весовой единицы в алхимии и фармацевтике — ʒ;
- как национальной валюты Греции 1832—2002 годов — ₯.
См. также
- Символ драхмы
- Символы древнегреческих денежных и весовых единиц
- Древние единицы измерения
- Ценность денег в Элладе
- Древнегреческие монеты
- Тетрадрахма
- Греческая драхма
- Притча о потерянной драхме
Напишите отзыв о статье "Древнегреческая драхма"
Примечания
- ↑ Словарь античности = Lexikon der Antike. — М.: Прогресс, 1989. — ISBN 5-01-001588-9.
Источники
- Драхма // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Драхма // Библейская энциклопедия архимандрита Никифора.
- Карышковский, Пётр Осипович [klad.kiev.ua/biblioteka/olvia.htm Монеты Ольвии. Киев, 1988.] ISBN 5-12-000104-1.
Отрывок, характеризующий Древнегреческая драхма
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
– Фю… фю… фю… – засвистал он чуть слышно, въезжая на двор. На лице его выражалась радость успокоения человека, намеревающегося отдохнуть после представительства. Он вынул левую ногу из стремени, повалившись всем телом и поморщившись от усилия, с трудом занес ее на седло, облокотился коленкой, крякнул и спустился на руки к казакам и адъютантам, поддерживавшим его.
Он оправился, оглянулся своими сощуренными глазами и, взглянув на князя Андрея, видимо, не узнав его, зашагал своей ныряющей походкой к крыльцу.
– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.