Древнеегипетский календарь

Календарь
Данные о календаре
Тип календаря	Солнечный, лунный, лунно-солнечный
Календарная эра		Вставка високосов
Другие календари
Армелина · Армянский: древнеармянский, христианский · Ассирийский · Ацтекский · Бахаи · Бенгальский · Буддийский · Вавилонский · Византийский · Вьетнамский · Гильбурда · Голоценский · Григорианский · Грузинский · Дариский · Древнегреческий · Древнеегипетский · Древнеиндийский · Древнеперсидский · Древнеславянский · Еврейский · Зороастрийский · Индийский · Инки · Иранский · Ирландский · Исламский · Кельтский · Китайский · Конта · Коптский · Малайский · Майя · Масонский · Миньго · Непальский · Новоюлианский · Пролептический: юлианский, григорианский · Римский · Румийский · Симметричный · Советский · Стабильный · Тамильский · Тайский: лунный, солнечный · Тибетский · Трёхсезонный · Тувинский · Туркменский · Французский · Хакасский · Ханаанейский · Хараппский · Чучхе · Шведский · Шумерский · Эфиопский · Юлианский · Яванский · Японский

В долине Нила был создан календарь, просуществовавший вместе с Египетской цивилизацией около 4-х тысячелетий. Происхождение этого календаря связано с Сириусом — яркой звездой тропического небосвода. Промежуток времени между двумя гелиакическими восхождениями Сириуса, совпадающих в Древнем Египте с летним солнцестоянием и предшествовали разлива Нила, составляет 365,25 суток. Однако в длину своего года египтянами было положено целое число дней — 365. Таким образом, за каждые 4 года сезонные явления отставали от календаря на 1 сутки. При отсутствии високосных лет Новый год проходил за 1460 (365 × 4) лет все сезоны и возвращался на начальное число. Период в 1460 лет назывался сотичним периодом, циклом, или Великим годом Сотиса.

Официальный календарь (для официальных документов)

В Древнем Египте год по официальному календарю делился на 3 сезона по 4 месяца каждый.

• Время половодья (ахет) — с середины июля до середины ноября
• Время всходов (перет) — с середины ноября до середины марта
• Время засухи (шему) — с середины марта до середины июля

Названия сезонов связаны с сельскохозяйственными работами (например, в сезон «Всходы» происходило созревание урожая, а в сезон «Засуха» производился сбор урожая), а также ежегодным разливом р. Нил, оказывающим непосредственное влияние на земледелие (отсюда название сезона «Половодье»). Месяцы обозначались номерами (первый месяц Половодья, второй месяц Половодья и т. д.). Каждый месяц имел 30 дней (без всякой связи с фазами Луны). Египтяне знали, что год включает в себя не 360 дней (12 месяцев по 30 дней), а 365 дней, поэтому остальные 5 дней, не вошедшие в календарь, добавлялись в конце последнего месяца. Эти дни назывались Hrj.w-rnp.t (хериу-ренпет), что дословно означало «находящиеся над годом». Каждый такой день отмечался как день рождения соответствующего божества: Осириса, Гора, Сета, Исиды и Нефтиды. Иногда для обозначения первого месяца использовали специальное слово — tpj (тэпи), что означает «первый», а для последнего месяца — arky (арки), что переводится как «последний». Египтяне, начиная с конца Древнего Царства, вели летосчисление с момента воцарения нового правителя. В официальных документах дата записывалась по следующей схеме: 1) «год правления» (rnpt-Hsb) и номер года; 2) знак месяца и номер месяца в сезоне; 3) название сезона; 4) знак дня и номер дня по порядку; 5) «времена правления царя двух земель» (xr Hm n nswt-bjt); 6) тронное имя царя в картуше.

Например:

rnpt-Hsb 2 (jbd) 3 Axt (sw) 1 xr Hm n nswt-bjt n(j)-mAat-ra

Второй год правления царя двух земель Аменемхета III, день первый третьего месяца сезона Половодья

Считается, что начало года на момент ввода календаря было синхронизировано с гелиакическим восходом Сириуса (первое в году появление перед восходом Солнца). Египетское название Сириуса — spd.t (Сопдет). Однако, поскольку високосных дней не прибавлялось, то каждые 4 года египетский Новый год опережал на 1 день, и только через 1460 лет (цикл «Сотис») он снова приходился на день «восхода» звезды Сириус. Время ввода официального календаря можно рассчитать: например, точно известно, что «восход» Сириуса совпадал с первым днем Нового года в период с 136 по 139 гг. н. э. Можно предположить, что такое же явление наблюдалось в 1317—1314 гг. до н. э. и в 2770—2767 гг. до н. э. Поскольку известно, что такой календарь использовался ещё в Древнем Царстве, то последний период представляется наиболее вероятным. За исключением указанных периодов, «восход» Сириуса не совпадал с первым днём сезона «Половодье». Так, например, арифметически можно вычислить, что в 2293 г. до н. э. «восход» Сириуса и последующий разлив Нила произошёл уже в начале сезона «Всходы». Таким образом, связь названия сезонов с этапами сельскохозяйственных работ в долине Нила, а также с разливом самого Нила была лишь условной, то есть действительной только для указанных периодов по циклу «Сотис». Вопрос о совпадении времени начала разлива Нила и времени «восхода» звезды Сириус также является предметом обсуждения, однако, с достаточной долей уверенности можно утверждать, что на момент ввода такого календаря (начало — середина третьего тысячелетия до нашей эры) эти явления совпадали.

При Птолемеях была проведена реформа — введение каждые четыре года високосного года. В 238 до н. э., на девятый год царствования Птолемея III Эвергета, в Дельте был обнародован жреческий декрет. В прошлом веке он был найден в Танисе и получил известность как Канопский декрет, по названию того места, где заседал конклав, готовивший реформу календаря. Подобно камню из Розетты, он был трехъязычным, включая греческий текст, иероглифы и египетское демотическое письмо. Египетский год (365 дней) служил единицей измерения времени для астрономов средневековья и раннего нового времени.

Лунный календарь

Лунный календарь использовался в религиозных и бытовых целях (например, для определения даты религиозных праздников или в личных письмах), а также для определения начала различных этапов сельскохозяйственных работ. Месяцы по лунному календарю не соответствовали месяцам официального календаря, так как по официальному календарю начало разлива Нила могло приходиться на любой месяц в соответствии с циклом «Сотис», однако по лунному календарю началу разлива Нила всегда соответствовал месяц Тот. Каждый месяц в лунном календаре назывался по религиозному празднику, отмечаемому в следующем месяце. Во времена Нового царства названия некоторых месяцев изменились в соответствии с названиями местных праздников, которые отмечались в столице Верхнего Египта — Фивах. Изредка названия лунных месяцев все же использовались при обозначении даты по официальному календарю в административных документах. Лунный календарь включал в себя 12 месяцев по 29 — 30 дней каждый. Особое название было для первого дня каждого месяца — psDntjw (песджентиу), что означало «праздник новой луны». Последующие дни именовались в соответствии с их числом (второй, третий, четвёртый и т. д. день такого-то месяца). Соответствие месяцам современного календаря можно установить лишь с той оговоркой, что начало лунного месяца зависело от региона (так как разлив Нила начинался не одновременно на всей территории Древнего Египта): в Мемфисе месяц начинался раньше, чем в Элефантине (в таблице ниже дано примерное соотношение).

Названия месяцев по лунному календарю Древнего Египта

№ п/п	Среднее царство	Новое царство	Греческий		Коптский в лат. транскрипции	Арабский		Современный календарь
			Рус. транскрипция	Греч. транскрипция		Лат. транскрипция	Араб. транскрипция
1	Техи (Тот)1	Джехути	Тот	Θώθ	Thout	Tout	توت	июль — август
2	Менхет (одеяние)	Панипет	Паофи	Φαωφί/Φαῶφι	Paopi	Baba	بابه	август — сентябрь
3	Хут-Херу (путешествие Хатор)	Хут-Херу	Хатир	Ἀθύρ	Hathor	Hatour	هاتور	сентябрь — октябрь
4	Нехеб-Кау	Ка-хер-Ка	Хойак	Χοιάκ/Χοίακ	Koiak	Kiahk	كياك	октябрь — ноябрь
5	Шеф-Бедет (набухание пшеницы)	Та-Аабет	Тиби	Τυβί/Τῦβι	Tobi	Touba	طوبه	ноябрь — декабрь
6	Рекех-Вер (большой пожар)2	(Па-Эн-Па) Мехеру	Мехир	Μεχίρ/Μεχείρ	Meshir	Amshir	أمشير	декабрь — январь
7	Рекех-Неджес (малый пожар)	(Па-Эн) Имен-Хетеп	Фаменот	Φαμενώθ	Paremhat	Baramhat	برمهات	январь — февраль
8	Ренен-Утет (Ренутет)3	(Па-Эн) Ренен-Утет	Фармути	Φαρμουθί/Φαρμοῦθι	Paremoude	Baramouda	برموده	февраль — март
9	Хенсу (Хонсу)	(Па-Эн) Хенсу	Пахон	Παχών	Pashons	Bashans	بشنس	март — апрель
10	Хенет-Хети-Перти	(Па-Эн) Инт	Паини	Παϋνί/Παῦνι	Paoni	Ba’ouna	بئونه	апрель — май
11	Ипет-Хемет	Ипи-Ипи	Эпифи	Ἐπιφί/Ἐπείφ	Epip	Abib	أبيب	май — июнь
12	Упет-Ренпет (открытие года)4	Месут-Ра	Месоре	Μεσορή	Mesori	Mesra	مسرا	июнь — июль

¹ Техи или Тот символизировал собой начало разлива р. Нил.

² Рекех-вер или Мехир был самый холодный и дождливый месяц в году.

³ Ренен-Утет или Фармути символизировал собой не только наступающий сезон Засухи, но и начало сбора урожая. О богине Ренутет, в честь которой был назван месяц, говорили как о Госпоже амбаров и Госпоже плодородной страны.

⁴ Упет-Ренпет или Месоре был самым жарким месяцем в году.

В 25 году до н. э. был установлен Александрийский календарь, синхронизированный с юлианским календарём, но сохранивший прежние названия месяцев, в котором каждый четвёртый год в конце года добавлялся один день. К древнеегипетскому календарю восходят коптский и эфиопский календари, до сих пор применяемые местными церквями. Структура египетского календаря была заимствована французским революционным календарём.

Источники

James P. Allen, Middle Egyptian. An Introduction to the Language and Culture of Hieroglyphs/ Second Edition, Revised. — Cambridge University Press 2010, p. 108—111

См. также

• Коптский календарь
• Эра Селевкидов
• Эра Диоклетиана
• Эфиопский календарь

Отрывок, характеризующий Древнеегипетский календарь

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!