Древненидерландский язык

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Древненидерландский язык
Страны:

Нидерланды, Бельгия, Германия, Франция

Вымер:

1150

Классификация
Категория:

Языки Евразии

Индоевропейская семья

Германская ветвь
Западногерманская группа
Нижненемецкий язык
Франкский диалект
Письменность:

латиница

См. также: Проект:Лингвистика

Древненидерландский язык (нидерл. Oudnederlands) — историческая форма существования нидерландского языка, развивавшаяся из прагерманского языка.

Язык представлял собой группу родственных древненижнефранкских диалектов, которые не имели письменных норм. В противовес древневерхненемецкому языку, надвигающемуся с юга, в древненидерланском не происходило второго передвижения согласных. Понятия «древненидерландский» и «древненижнефранкский» в целом идентичны.

Существуют некоторые различия между древненижнефранкскими и другими древненижненемецкими диалектами: в нижнефранкских произошло упрощение германского hl (chl) в начале слов, формы презентных глаголов во множественном числе ещё имели окончания -on, -et, -unt, долгое германское ō дифтонгировалось в uo, сформировалось собственное окончание существительных множественного числа -a[1].

Древненидерландский язык был распространён на территории нынешних южных Нидерландов, северной Бельгии, части северной Франции и части земли Нижний Рейн-Вестфалия (Германия). Жители современных северных регионов Нидерландов, в том числе Гронингена, Фрисландии и побережья северной Голландии в тот период говорили на древнефризском языке (англ.), а в восточных регионах (Ахтерхук, Оверэйссел и Дренте) — на древнесаксонском.

Тексты на древненидерландском сохранились фрагментарно, их лексика была реконструирована из средненидерландского и заимствованных слов из древнефранкского языка[2]. Первый известный документ, написанный на древненидерландском языке — список Салического закона, датируемый примерно 510 годом. В этом документе имеются фрагменты на древненидерландском: «Maltho thi afrio lito» (формула для освобождения крепостного), «Visc flot aftar themo uuatare» («Рыба плавает в воде») и «Gelobistu in got alamehtigan fadaer» («Веруйте во всемогущего Бога-Отца»).

Вероятно, самым известным текстом на древненидерландском является «Hebban olla vogala nestas hagunnan, hinase hic enda tu, wat unbidan we nu» («Все птицы начали вить гнёзда, кроме нас с вами, чего же мы ждем») — манускрипт, датируемый примерно 1100 годом, который был написан фламандским монахом в монастыре в Рочестере. В настоящее время этот манускрипт хранится в Оксфорде[3]. Древненидерландский существовал с VII века по 1150 год. Следующей исторической формой стал средненидерландский язык.





См. также

Напишите отзыв о статье "Древненидерландский язык"

Примечания

  1. A. Quak, J. M. van der Horst, Inleiding Oudnederlands, Leuven 2002, ISBN 90-5867-207-7
  2. Webster’s New World Dictionary: Old Dutch
  3. Shelfmark: Oxford, Bodleian Library, MS Bodley 340. The MS contains a collection of Old English sermons by Aelfric. The Dutch text is found on f. 169v and probably dates to the third quarter of the 11th century. See K. Sisam, «MSS. Bodley 340 and 342: Ælfric’s Catholic Homilies». The Review of English Studies, 9, 33 (1933), 1-12; E. van Houts, «Contrasts and interaction. Neighbours of nascent Dutch writing: the English, Normans and Flemish (c. 1000-c. 1200)». Queeste 13 (2006), 3-11.

Литература

  • A. Quak und J. M. van der Horst, Inleiding Oudnederlands. Leuven: Universitaire Pers Leuven, 2002.
  • M. Gysseling, «Prae-Nederlands, Oudnederlands, Vroegmiddelnederlands», in: Vierde Colloquium van hoogleraren en lectoren in de neerlandistiek aan buitenlandse universiteiten. Gent, 1970, S. 78-89.

Ссылки

  • [titus.uni-frankfurt.de/indexe.htm?/texte/texte2.htm#mndl Тексты на древне- и средненидерландском языке]
  • [gtb.inl.nl/?owner=ONW Словарь древненидерландского языка]  (нид.)

Отрывок, характеризующий Древненидерландский язык

– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.