Древнеэпирское царство

Эпирское царство
V век до н. э. — 168 до н. э. →
Столица	Пассарон (330 - 295 до н. э.) Амбракия (295 - 224 до н. э.) Фоэнис (224 - 167 до н. э.)
Язык(и)	Северо-западный диалект древнегреческого языка
Религия	Древнегреческая
Форма правления	Монархия
Династия	Эакиды
Царь
История
-  330 до н. э.	Основано
-  280 - 275 год до н. э.	Войны Пирра в Италии
-  231 до н. э.	Прекращение монархии
-  167 год до н. э.	Завоевание Римской республикой в ходе Третьей македонской войны

К:Исчезли в 168 году до н. э.

Эпир (греч. Ἤπειρος) — древнегреческое государство, расположенное в одноимённом балканском географическом регионе. Родина эпиротов граничила на юге с Этолийским союзом, на востоке — с Фессалией и Македонией, а на западе — с иллирийцами. На короткий период (280 — 275 годы до н. э.) царь Эпира Пирр сделал свою родину сильнейшим государством греческого мира и боролся на равных с Римской республикой на её территории.

История

Предыстория

Первые поселения в Эпире появились в эпоху неолита, местное население занималось рыболовством, охотой и животноводством. Они хоронили своих вождей в курганах, схожих с микенскими захоронениями.

Дорийцы вторглись в Грецию со стороны Македонии и Эпира в конце 2-го тысячелетия до н. э. (1100 — 1000 годы до н. э.), но причины их миграции не понятны. Коренное население региона ушло в материковую Грецию, и после этого на территории Эпира появилось три языковых группы. Хаонийцы жили в северо-западном Эпире, молоссы — в центре, а феспортианцы на юге.

Молосский период (470—330 г. до н. э.)

Молосская династия Эакидов с 370 года до н. э. начала расширять свои владения за счёт соседних племён. Их союзником было Македонское царство, которое помогало бороться с набегами иллирийцев, и в 359 году до н. э. молосская принцесса Олимпиада стала супругой царя Филиппа II Македонского. После того, как Филипп II изгнал её дядю Арриба, новым правителем Эпира стал её брат Александр, получивший титул Царь Эпира.

В 334 году до н. э. Александр Македонский вторгнулся в Азию, а его дядя — в Южную Италию. Там он выступил на стороне греческих колоний в их борьбе с италийскими племенами и Римской республикой. Несмотря на первоначальные успехи, Александр был убит в сражении в 331 году до н. э.

Эпирское царство (330—231 г до н. э.)

В 330 году погиб Александр Молосский, и понятие «Эпир» впервые появилось в греческих источниках. Также чеканка монет трёх основных племён Эпира сменилась на единую монету с легендой Эпироты. После гибели Александра, престол наследовал Эакид, но он был свергнут в 313 году до н. э..

Его сын Пирр занял престол лишь в 295 году. Будучи одарённым полководцем, он оказал военную поддержку греческому населению Тарента. В битвах при Гераклее и Аускуле его войска разгромили римлян, но и сами понесли серьёзные потери, чем породили понятие Пиррова победа.

В 277 году Пирр захватил карфагенскую крепость Эрикс на Сицилии, но своей опрометчивой политикой сделал островитян собственными врагами. Вскоре он покинул остров, и вернулся в Южную Италию.

В битве при Беневенте (275 г. до н. э.) Пирр был разбит римлянами, и решил вернуться домой, тем самым утратив здесь свои былые завоевания.

Эпирский союз (231—167 г до н.э)

В 233 году до н. э. была убита последняя представительница династии Пирридов — царица Деидамия. После этого местное население решило организовать федеративную республику. Но владения нового государство серьёзно сократились: на западе Акарнания провозгласила независимость, а этолийцы заняли Амфилохию, Амбракию и оставшиеся земли севернее Артского залив. Причинами гибели династии эпирских царей могли стать непопулярный союз с Македонией, а также тенденции в местном обществе. Тем не менее, Эпир оставался серьёзным игроком в Греции и вступил в Эллинский союз.

В дальнейшем государство стало жертвой экспансии Римской республики, которая параллельно боролась с Македонией. Эпирский союз придерживался нейтралитета в двух первых войнах, но в третьей (171—168 до н. э.) поддержал Персея Македонского и подвергся разгрому и разорению римскими войсками, вследствие чего 150 тысяч эпиротов были проданы римлянами в рабство.

Социальная структура

В античную эру Эпир и Грецию заселили эллиниские племена, но эпироты проживали в маленьких деревнях, чем сильно отличались от своих южных соседей, создавших города-государства. Их край лежал на границе греческого мира, и наличие по соседству иллирийских племён не способствовали мирной жизни Эпира. В то же время, регион имел важный религиозный статус благодаря храму и оракулу Додона, уступавшему только Дельфам.

Культура

Эпироты говорили на северо-западном диалекте древнегреческого языка, отличавшимся от дорийского диалекта греческих колоний Ионических островов, а также носили в основном греческие имена. Греческие писатели негативно отзывались об этих соседях. Афинский историк Фукидид назвал их «варварами» в своём труде История Пелопоннеской войны, как и Страбон в своей Географии. Однако Дионисий Галикарнасский, Павсаний и Флавий Евтропий считали их греками.

Плутарх упоминает о том, что греческий герой Ахилесс «имел статус божества в Эпире, и здесь его называли Аспетос».

Литература

• Эпир // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [books.google.com/books?id=0qAoqP4g1fEC The Cambridge Ancient History, Volume 3, Part 3: The Expansion of the Greek World, Eighth to Sixth Centuries B.C.]. — Cambridge, United Kingdom: Cambridge University Press, 1982. — ISBN 0521234476.
• Borza Eugene N. [books.google.com/books?id=614pd07OtfQC In the Shadow of Olympus: The Emergence of Macedon]. — Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1992. — ISBN 0691008809.
• Cameron Alan. [books.google.com/books?id=A3H_51913RkC Greek Mythography in the Roman World]. — New York, New York and Oxford, United Kingdom: Oxford University Press, 2004. — ISBN 0195171217.
• Hammond Nicholas Geoffrey Lemprière. [books.google.com/books?id=xmKSQgAACAAJ Epirus: The Geography, the Ancient Remains, the History and the Topography of Epirus and Adjacent Areas]. — Oxford, United Kingdom: The Clarendon Press, 1967.
• Hammond Nicholas Geoffrey Lemprière. [books.google.com/books?id=0XF5OwAACAAJ Philip of Macedon]. — London, United Kingdom: Duckworth, 1998. — ISBN 0715628291.
• [books.google.com/books?id=vx251bK988gC&dq= The Cambridge Ancient History, Volume 6: The Fourth Century BC]. — Cambridge, United Kingdom: Cambridge University Press, 1994. — ISBN 9780521233484.
• McHenry Robert. The New Encyclopaedia Britannica. — Encyclopaedia Britannica, 1993. — ISBN 0670835684.
• Minahan James. [books.google.com/books?id=dn64RAAACAAJ Encyclopedia of the Stateless Nations: Ethnic and National Groups around the World]. — Westport, Connecticut: Greenwood Press, 2002. — ISBN 0313316171.
• Tandy David W. [books.google.com/books?id=BiqTCaFkvdYC Prehistory and History: Ethnicity, Class and Political Economy]. — Montréal, Québec, Canada: Black Rose Books Limited, 2001. — ISBN 1551641887.
• [books.google.com/books?id=lkYFVJ3U-BIC A Companion to Ancient Macedonia]. — New York, New York: John Wiley and Sons, 2010. — ISBN 1405179368.
• Walbank Frank William. [books.google.com/books?id=lnIpo8KBbP4C&dq= The Cambridge Ancient History, Volume 7, Part 1: The Hellenistic World]. — Cambridge, United Kingdom: Cambridge University Press, 1984. — ISBN 9780521234450.
• Walbank Frank William. [books.google.com/books?id=3qXuay2SEtIC&dq= The Cambridge Ancient History, Volume 7, Part 2: The Rise of Rome to 220 BC]. — Cambridge, United Kingdom: Cambridge University Press, 1989. — ISBN 9780521234467.

Отрывок, характеризующий Древнеэпирское царство

– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.