Dresdner Bank

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Дрезднер банк»)
Перейти к: навигация, поиск
Dresdner Bank AG
Год основания

1872[1]

Расположение

Германия Германия: Франкфурт-на-Майне

Сайт

[www.dresdner-bank.de dresdner-bank.de]

К:Банки, основанные в 1872 году

«Дрезднер банк» (нем. Dresdner Bank) — банковский концерн Германии, существовавший до 10 мая 2009 года. Занимал третье место в Германии по балансовой сумме и численности персонала. С 2009 года «Dresdner Bank» является товарным знаком «Commerzbank». Исчез как название в конце 2010 года.





История

Образован 12 ноября 1872 в Дрездене[2][3].

В 1884 году главная контора банка переехала в Берлин[3].

В начале XX века «Дрезднер банк» (в составе консорциума из 14 немецких банков) получил от немецкого правительства концессию в китайской провинции Шаньдун[4].

Сотрудничество банка с руководством НСДАП началось в 1920-е годы, ещё до прихода нацистов к власти. Директор «Дрезднер банк» Карл Раше встретился с Й. Геббельсом 3 февраля 1926 года[5].

После немецкой оккупации и расчленения Чехословакии в марте 1939 года, «Дрезднер банк» установил контроль над заводами «Шкода» в Пльзене, военным заводом «Зброевка» в Брно, металлургическим заводом «Полдина Гуть» в Кладно, бумажными фабриками и банками Словакии[6]

В дальнейшем, после начала Второй Мировой войны, сотрудничество развивалось.

После завершения боевых действий в Польше, в распоряжение «Дрезднер банка» были переданы Коммерческий банк в Кракове, Восточный банк в Познани и расположенные на территории Польши филиалы австрийского Земельного банка[7].

В Румынии «Дрезднер банк» в 1940 году установил контроль над нефтяной промышленностью[8].

В Болгарии «Дрезднер банк» поглотил Болгарский торговый банк (Banque Bulgare de Commerce)[7].

Член наблюдательного совета «Дрезднер банк» Ф. Флик одновременно являлся членом правления имперского объединения железа и членом правления имперского объединения угля[9].

После окончания Второй мировой войны главная контора банка продолжила работу во Франкфурте-на-Майне[2].

В 1952 году «Дрезднер банк» был разделён на три коммерческих банка («Rhein-Main Bank AG», «Hamburger Kreditbank AG» и «Rhein-Ruhr Bank AG»), но уже в 1957 году все три банка вновь объединились в «Dresdner Bank AG»[1][3].

В 1974 году «Dresdner Bank AG» стал одним из соучредителей «Euro-Latinamerican Bank» (вместе с несколькими другими европейскими и южноамериканскими банками)[3].

30 июня 1977 года председатель правления «Дрезднер банк» Юрген Понто (Jürgen Ponto) был застрелен RAF.

По состоянию на начало 1984 года, являлся вторым по величине частным банком ФРГ (насчитывал 948 отделений и 3 дочерних компании в ФРГ, а также 10 отделений и 31 представительство за рубежом)[2].

После объединения Германии в октябре 1990 года, в начале 1990-х годов «Dresdner Bank AG» являлся самым крупным частным коммерческим банком Германии[3]. К концу 1994 года банк насчитывал 1583 отделений и представительств[1].

С 2001 года стал частью Allianz Group как центр банковских услуг.

К лету 2002 года «Дрезднер банк» входил в перечень десяти крупнейших контролируемых нерезидентами банков, действовавших на территории Российской Федерации. По состоянию на 1 июля 2002 года, собственный капитал банка составлял 1713 млн. рублей, активы — 7804 млн. рублей[10].

В 2010 году Commerzbank полностью поглотил «Дрезднер банк».

Современное состояние

Сегодня правление находится во Франкфурте-на-Майне. Действует в 60 странах мира.

Напишите отзыв о статье "Dresdner Bank"

Примечания

  1. 1 2 3 Dresdner Bank AG // Brockhaus. Die Enzyklopädie in 24 Bänden. 20., überarb. und akyualisierte Ausfl. - Bd.5 - Leipzig, Mannheim: Brockhaus, 1997. s.696
  2. 1 2 3 Дрезднер банк // Советский энциклопедический словарь. редколл., гл. ред. А. М. Прохоров. 4-е изд. М., "Советская энциклопедия", 1986. стр.412
  3. 1 2 3 4 5 Dresdner Bank AG // The New Encyclopedia Britannica. 15th edition. Micropedia. Vol.4. Chicago, 1994. pp.221-222
  4. А. С. Ерусалимский. Проникновение германских монополий в Китай на рубеже XIX и XX веков // "Вопросы истории", № 9, 1960, стр.66-89
  5. Л. А. Безыменский. Уроки истории (к тридцатилетию начала второй мировой войны) // "Вопросы истории", № 9, сентябрь 1969. стр.14-29
  6. А. И. Недорезов. Национально-освободительное движение чешского и словацкого народов против немецко-фашистской оккупации в 1939-1945 годах // "Вопросы истории", № 7, 1953. стр.83-101
  7. 1 2 «История Второй Мировой войны 1939—1945» (в 12 томах) / Редколл., гл. ред. А.А. Гречко. том 3. М., «Воениздат», 1974. Стр. 277
  8. «История Второй Мировой войны 1939—1945» (в 12 томах) / Редколл., гл. ред. А.А. Гречко. том 3. М., «Воениздат», 1974. стр. 249
  9. Г. Ф. Заставенко. Военная экономика нацистской Германии в 1943 - 1944 годах // "Вопросы истории", № 5, 1971. стр.91-101
  10. А. Берников. Иностранные банки в Восточной Европе // "Мировая экономика и международные отношения", № 8, 2003. стр.97-103

Ссылки

  • [www.dresdner-bank.de Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Dresdner Bank

После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.