Дретель
| Дретель | |
| Dretelj | |
| Тип |
концентрационный лагерь |
|---|---|
| Местонахождение |
между населенных пунктов Чаплина и Меджугорье |
| Период эксплуатации |
1992—1994 |
| Руководящая организация | |
Дретель — концентрационный лагерь Хорватских оборонительных сил, а затем Хорватского совета обороны, предназначенный для нехорватского населения. Он располагался между населенными пунктами Чаплина и Меджугорье в Боснии и Герцеговине и функционировал с 1992 по 1994 год — с момента начала войны в Боснии и Герцеговины и до заключения Вашингтонского соглашения. Первоначально в лагере содержались сербские военнопленные и гражданские лица. После начала мусульманско-хорватского конфликта в нем разместили и мусульманских пленных и гражданских. В лагере были совершены многочисленные преступления против военнопленных и мирных жителей.
21 ноября 1994 года Рефик Шарич, один из бывших заключенных лагеря, затем согласившийся стать одним из охранников лагеря, был осужден на 8 лет тюремного заключения в Дании[1]. 11 марта 2011 года в Норвегии за преступления, совершенные в лагере против гражданских сербов, был осужден солдат Хорватского совета обороны Мирсад Репак[2]. 14 апреля 2015 года суд Боснии и Герцеговины за преступления против сербских пленных приговорил к различным срокам тюремного заключения трёх охранников лагеря[3], среди которых — заместитель коменданта лагеря Эдиб Булюбашич, ранее уже приговорённый к 34 годам лишения свободы за несколько убийств на бытовой почве.
Напишите отзыв о статье "Дретель"
Примечания
- ↑ [www.nytimes.com/1994/11/23/world/bosnia-camp-guard-convicted-in-denmark.html Bosnia Camp Guard Convicted in Denmark] (англ.). New York Times. Проверено 15 апреля 2015.
- ↑ [www.index.hr/vijesti/clanak/vojnik-hvoa-mirsad-repak-u-norveskoj-osudjen-za-zlocine-u-logoru-dretelj/480257.aspx Vojnik HVO-a Mirsad Repak u Norveškoj osuđen za zločine u logoru Dretelj] (хорв.). Проверено 15 апреля 2015.
- ↑ [rtrs.tv/vijesti/vijest.php?id=145227 Дукић: Изречене казне за Дретељ минорне] (серб.). Проверено 15 апреля 2015.
Отрывок, характеризующий Дретель
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
