Дроздовые

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

</td> 

   </tr>
?
Дроздовые
Самец чёрного дрозда
(Turdus merula)
Научная классификация
Царство: Животные
Тип: Хордовые
Подтип: Позвоночные
Класс: Птицы
Подкласс: Новонёбные
Отряд: Воробьинообразные
Подотряд: Певчие воробьиные
Семейство: Дроздовые
Латинское название
Turdidae Rafinesque, 1815
Роды
  • См. текст


Систематика
на Викивидах


Поиск изображений
на Викискладе

Дроздо́вые (лат. Turdidae) — семейство мелких и среднего размера певчих птиц, распространённых как в восточном, так и в западном полушарии. Классификация семейства в настоящее время находится в стадии пересмотра — разные таксономические системы дают различное представление о семействе. В частности, третье издание книги Howard & Moore Checklist, перечисляющей все известные виды птиц, 180 видов (в том числе соловьи, варакушки, зарянки и горихвостки) из более 300, традиционно причисляемых к дроздовым, относит к семейству мухоловковых[1]. Представители семейства известны прежде всего своим мелодичным пением, что выгодно выделяет их среди других птиц.





Общая характеристика

Описание

Небольшие и среднего размера птицы, стройные, подвижные, плотного телосложения. Самым маленьким представителем семейства следует считать вид Monticola sharpei, относящийся к каменным дроздам — его длина в среднем составляет 14,5 см, а вес 21 г. Самый крупный вид — синяя птица (Myophonus caeruleus) с длиной 33 см и весом около 178 г. Все виды имеют близкие морфологические характеристики: очертания тела, длина ног и хвоста и особенности строения клюва. Одной из характерных особенностей дроздовых является их привычка отдыхать со слегка опущенными крыльями, что создаёт впечатление присевшей птицы. Кроме того, все дроздовые передвигаются по земле прыжками.

Клюв сильный, прямой, скорее тонкий, с открытыми ноздрями, часто слегка загнут на кончике. Крылья в большинстве случаев закруглённые, за исключением некоторых перелётных видов, у которых они более длинные и суженные на концах; имеют 10 первостепенных маховых перьев. Кроющие перья крыльев, как правило, очень короткие. Хвост прямоугольной формы, состоит из 12 рулевых перьев. Ноги средней длины, довольно сильные, имеют сросшиеся роговые пластинки, как правило более крупные и плотные по сравнению с другими родственными группами птиц. Хохолки, горловые мешочки, кольца перьев вокруг шеи и другие выделяющиеся особенности отсутствуют. Оперение по своей цветовой гамме может быть очень разнообразным, от яркого и контрастного до скромного и покровительственного, однако всё же преобладают спокойные, неяркие тона. В период размножения у многих видов на спине заметны многочисленные светлые пятнышки, а на брюшке тёмные. Половой диморфизм может быть как выраженным, так и нет. Например, у чёрных дроздов (Turdus merula) самцы выглядят полностью чёрными, тогда как самки тёмно-бурыми с более светлой грудкой и беловатым горлом. С другой стороны, у странствующего дрозда (Turdus migratorius) оба пола выглядят практически одинаково.

Распространение

Ареал

Дроздовые распространены по всему миру, за исключением полярных областей и некоторых отдалённых островов. Некоторые отдельные виды являются эндемиками на небольшой территории: например, три вида каменных дроздов (Monticola) — M. sharpei, M. imerinus и M. bensoni обитают исключительно на Мадагаскаре — острове, чья флора и фауна значительно отличаются от ближайшего африканского побережья[ornifolks.org/Ornifolks/madagascar2.htm]. Белоспинный дрозд (Turdus kessleri) гнездится исключительно в хвойных лесах в Гималаях на западе Китая и в Непале. В основном всё же дроздовые обитают на значительной площади: например, странствующий дрозд распространён практически на всей территории Северной Америки и даже иногда залетает в Европу[2][3]. Ареал чёрного дрозда, включая интродуцированные популяции, является одним из самых больших среди всего семейства: его можно увидеть гнездящимся в Европе, Южной и Юго-Восточной Азии, Северной Африке, Австралии и Новой Зеландии.

Миграция

Птицы, обитающие в умеренных широтах, являются перелётными. Луговой чекан (Saxicola rubetra), гнездящийся на обширной территории Европы и Азии, в том числе в Российской Федерации, в зимнее время мигрирует в Африку. Популяции певчего дрозда (Turdus philomelos), обитающие на севере Европы и в Гренландии, в зимнее время также перебираются на район Средиземного моря и в Северную Африку. С другой стороны, птицы, живущие в тропиках и субтропиках, ведут оседлый образ жизни либо кочуют на небольшие расстояния.

Места обитания

Дроздовые — главным образом лесные птицы, обитающие в лесистой местности, зарослях кустарников, в расселинах скал, на обрывах, а также в городских садах и парках с большим количеством древесной растительности. Условия обитания отдельных видов могут быть как достаточно специфическими, так и включать в себя довольно широкий диапазон. Некоторые виды живут вблизи от человеческого жилья и даже обустроились внутри урбанизированных городов. Например, странствующий дрозд свободно гнездится в парках Нью-Йорка: Центральном и Проспект парках. Ещё один обитатель Северной Америки, восточная сиалия (Sialia sialis), предпочитает селиться не только в природном редколесье, но и обживает культурные цветники и сады. В Европе охотно уживается в садах зарянка, или малиновка (Erithacus rubecula). С другой стороны, южный соловей (Luscinia megarhynchos) гнездится исключительно в густом подлеске лиственных и смешанных лесов, где его трудно обнаружить из-за обильной растительности. Среди птиц, не привязанных к лесным массивам, можно назвать чернохвостку (Cercomela melanura), обитающую вдоль высохших русл рек, в расселинах скал и посреди немногочисленных кустарниковых акаций на Ближнем Востоке.

Размножение

Все дроздовые в основном моногамны, но при случае самка или самец могут иметь и дополнительного партнёра. В случае миграции к местам гнездовий прилетают рано, а покидают их поздно. В период размножения самцы самозабвенно поют, подзывая самок. Гнездо строится рано, ещё до появления листвы, преимущественно самкой, чаще всего на ветвях деревьев и кустарников (как у деряб (Turdus viscivorus)) либо на прямо на земле, реже в дуплах или норах. Живущие в населённых пунктах птицы, такие как чёрные или странствующие дрозды, могут использовать для строительства гнезда и городскую инфраструктуру вроде светофоров и навесов либо неиспользуемую хозяйственную утварь, такую как перевёрнутые вёдра или рыбачьи лодки. Обыкновенная каменка (Oenanthe oenanthe) своё гнездо прячет в расщелинах между камнями, в трещинах глинистых обрывов или естественных земляных пустотах. Горихвостки (Phoenicurus phoenicurus) занимают дупла деревьев, проёмы в поленницах дров или промежутки между корнями деревьев. Соловьи (Luscinia luscinia) своё гнездо строит прямо на земле, в густой растительности либо между корнями кустарника. У большинства видов гнездо имеет глубокую чашеобразную форму и состоит из множества веточек, скреплённых травой, илом, грязью или навозом.

Количество и размер кладок сильно варьирует у разных видов. У соловьёв кладка происходит один раз за сезон и обычно состоит из 4—5 яиц оливкового цвета. У горихвостки самка откладывает 5—7 яиц. Восточная сиалия (Sialia sialis) способна отложить 3—7 яиц два или три раза в год. В любом случае смертность среди птенцов высокая, и в результате за сезон выживают только один-два птенца, остальные погибают от болезней, голода, хищников или несчастных случаев. Яйца чаще всего с краплением, реже одноцветные. Птенцы вылупляются слепые и голые и первоначально покрываются пухом.

Питание

Преимущественно насекомоядные, многие виды питаются различными насекомыми и их личинками, дождевыми червями, ягодами и другими плодами растений. Среди исключений можно назвать каменных дроздов (Monticola spp.), питающихся исключительно животной пищей. Певчий (Turdus philomelos) и африканский (Turdus pelios) дрозды, а также разновидность синей птицы Myophonus horsfieldii в местах, где имеется такая возможность, разбивают о скалы улиток и употребляют в пищу их содержимое.

Как правило, птицы этого семейства ищут себе корм на земле, прислушиваясь к посторонним звукам, ковыряясь в ворохе опавшей листвы либо среди корней кустарников. Сиалии (Sialia) кормятся на деревьях среди листьев либо ловят насекомых на лету.

Социальное поведение

Дроздовые круглый год придерживаются своей обособленной территории, выбрав которую громко поют, привлекая самок и предупреждая самцов. Охраняют от птиц как гнездо, так и кормовую территорию — например, ягодный куст. Многие птицы ночуют группами — например известно, что рябинники (Turdus pilaris) собираются большой группой до 20 тыс. особей.

Систематика

Напишите отзыв о статье "Дроздовые"

Литература

  1. ↑ Dickinson, E.C., ed. 2003. The Howard and Moore Complete Checklist of the Birds of the World. 3d ed. Princeton Univ. Press, Princeton, N.J.
  2. ↑ Sallabanks, R., and R. C. James. 1999. American Robin (Turdus migratorius). In The Birds of North America, No. 462 (A. Poole and F. Gill, eds.). The Birds of North America, Inc., Philadelphia, PA.
  3. ↑ Killian Mullarney, Lars Svensson, Dan Zetterström, & Peter J. Grant. «Birds of Europe» 1999 ISBN 978-0-691-05054-6 pp.278
  • P.Clement and R.Hathway. «Thrushes» 2000. T.& A.D.Poyser Ltd. ISBN 978-0-691-08852-5  (англ.)
  • B.Campbell and E.Lack. «A Dictionary of Birds» 2001. Princeton University Press. ISBN 978-0-85661-039-4  (англ.)

Отрывок, характеризующий Дроздовые

– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Дроздовые&oldid=73969218»