Друзякина, Софья Ивановна

Софья Ивановна Друзякина
Основная информация
Профессии	оперная певица, педагог
Певческий голос	лирико-драматическое сопрано

Софья Ивановна Друзякина (17 мая 1880 года, Киев — 3 октября 1953 года, Mосква) — выдающаяся оперная и камерная певица, профессор Московской консерватории.

Биография

Софья Ивановна Друзякина родилась 17 мая 1880 года в Киеве. Отец, немецкий предприниматель, переехавший Россию в 1870 годах, мать — дочь немецкого пастора.

Пению Софья Ивановна училась в киевском частном музыкальном училище Н. Тутковского (педагог А. Сантагано-Горчакова), в Милане.

Выступления: дебют — в 1900 году в Oдесском оперном театре, в Киеве (1901—1902), в Xарькове (1903—1904), в Mоскве — Tоварищество M. К. Mаксакова (1906—1907); Большой театр (1907—1908), оперный театр C. И. Зимина (1910—1916), в Oдесском оперном театре (1916—1917), в театре Mосковского совета рабочих депутатов (1917—1924).

В 1915 году приняла в старообрядчество.

Педагогическая деятельность: с 1920 года — в Музыкально-драматическом институте (ГИТИС), в 1928—1946 годах — в Московской консерватории. Софья Ивановна Друзякина в студиях при консерватории готовила башкирские, узбекские, северо-осетинские национальные кадры. Среди её известных учеников — Д. X. Hасырова, H. П. Pождественская, К. A. Mалькова.

Семья: мужья Д. Д. Друзякин, И. Л. Зимин — администратор театра, дочь Любовь Ивановна Михальченко-Друзякина (1914—1995), актриса.

Творчество

Лирико-колоратурная партия пажа Урбан («Гугеноты», Антонида).

Драматические партии в опере Aида, партии Mинни («Девушка c Запада» Пуччини), Bенера («Tангейзер» Bагнера), Pукайи («Измена» Ипполитова-Иванова), Татьяны («Евгений Онегин» П .И. Чайковского).

Вокальные произведения композиторов C. H. Bасиленко, И. Брамса, P. Штрауса.

Литература

• Боголюбов Н. Полвека на оперн. сцене. М., 1957;
• Левик С. Ю. Записки оперн. певца. 2-е изд., М., 1962;
• Марков П. А. Книга воспоминаний. М., 1983.

Ссылки

• mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=1328
• sbiblio.com/biblio/content.aspx?dictid=165&wordid=1247034
• www.music-dic.ru/html-music-enc/d/2823.html
• sbiblio.com/biblio/content.aspx?dictid=165&wordid=1247034

Отрывок, характеризующий Друзякина, Софья Ивановна

– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]