Друцк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Агрогородок
Друцк
Герб
Страна
Белоруссия
Статус
Координаты
Основан
Первое упоминание
Агрогородок с
Высота НУМ
211 м
Население
260 человек (1991)
Названия жителей
Дручанин, дручанка, дручане
Часовой пояс
Почтовый индекс
211076

Друцк (белор. Друцк) — агрогородок[1] в Толочинском сельсовете Толочинского района Витебской области Белоруссии, на правом берегу реки Друти, недалеко от границы с Могилёвской областью. Население — 260 чел. (1991).

В средние века на месте агрогородка располагался древнерусский город Друцк (Дрютьск, Дрьтеск, Дрьютек, Друтеск, Друческ), первоначально принадлежавший Полоцкой земле, а затем ставший столицей удельного Друцкого княжества. Город просуществовал до XV века. Сохранились руины детинца и окольного города, а также следы посада на левом берегу Друти и курганного некрополя. В детинце выявлены княжеская и ремесленная части и городская площадь. Многочисленные находки свидетельствуют о развитии ремёсел, торговли, письменности.

Друцк был уделом княжеского рода Друцких.





История

Древнерусский период

Впервые упоминается в Друцком Евангелии, где запись в конце свидетельствуюет о существовании Друцка уже в X в. и возведении в нём в 1001 г. первой церкви. Это подтверждают и раскопки. Стоял город на одном из волоков двинского пути «из варяг в греки». Первое летописное упоминание относится к 1092 году, а в 1078 город упомянут в Поучении Владимира Мономаха.

В XI—XII вв. Друцк входил в состав Полоцкой земли. Во времена междоусобиц после княжения Всеслава Брячиславича город был втянут в борьбу князей за полоцкий стол, что приводило к частым вооружённым столкновениям.

С 1101 года — центр удельного Друцкого княжества. В 1116 он был почти полностью разрушен, но был восстановлен. Окрепший город пытался влиять на внешнюю и внутреннюю политику в Полоцкой земле. В 1151 он встал на сторону бежавшего в Слуцк бывшего полоцкого князя Рогволода Борисовича и выразил готовность поддержать его в борьбе за полоцкий стол. Получив помощь от Святослава Черниговского в 1158, бывший полоцкий князь направился в Друцк. К тому времени дручане прогнали из города Глеба Ростиславича, сына правившего в Полоцке Ростислава Глебовича. Возмущённый Глеб вернулся к отцу в Полоцк, после чего Ростислав Полоцкий выступил против Рогволода. Защитники Друцка оказали мощное сопротивление, и в итоге стороны пришли к компромиссу — Рогволод Борисович отказывался от своих претензий на полоцкий стол и оставался княжить в Друцке (хотя уже в 1159 году вновь стал полоцким князем).

С тех пор зависимость Друцка от Полоцка стала символической. Друцкие князья сами принимали решения, чью сторону принимать в междоусобицах. В противостоянии смоленских и черниговских князей Глеб Рогволодович поддержал первых. В 1181 союзники ожидали нападения черниговского князя Святослава, но к стенам Друцка дружину привёл его брат Ярослав Всеволодович. Заняв позицию на левом берегу Друти, он стал терпеливо ждать удобного момента для начала приступа. Время от времени лучники смоленского князя Давыда переправлялись через реку и вступали в схватку с черниговцами. Такая «пассивная» осада продолжалась не менее недели. Святослав, ставший киевским князем, подошёл к Друцку с новгородскими дружинами. Давыд быстро оценил обстановку и ночью тайно бежал в Смоленск. В результате друцкий острог был сожжён.

В начале XIII века город достиг своего расцвета и перешёл к СмоленскуК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4000 дней], но известия о нём становятся очень скупыми и недостоверными. В начале XIV века Друцкое княжество вошло в состав Великого княжества Литовского, а управлять им стала династия князей друцких (происходящая либо от белзских, либо от новогрудских Рюриковичей)[2]. Князья друцкие признали вассальную зависимость от великого князя литовского.

Литовский период и упадок

Город был поделён на части, управлявшиеся разными ветвями рода Друцких или потомками угасших ветвей и лиц, которые получили части бывшего Друцкого княжества не по наследству. Исследования археологов и письменные источники позволяют утверждать, что старый Друцк был важным оборонным пунктом. Друцкий замок существовал до XVII века. Город и замок неоднократно разрушались и восстанавливались.

По рассказам секретаря германского посольства Иоганна Георга Корба в «Дневнике путешествия в Московию» (конец XVII века), Друцк XVI века имел 7 миль в окружности и славился двумя сотнями прекрасных храмов, но в ходе жестокой войны был сожжён дотла и опустошён. По археологическим данным гибель города от пожара или осады приходится на конец XV — начало XVI вв. В это время он теряет своё политическое, экономическое и военное значение. Войны Москвы с Литвой, неоднократные переходы города из рук в руки, разрушения и поборы с обеих сторон довели его до уровня малолюдного местечка.

Достопримечательности

  • Городище (XI—XVI вв.)

Фотографии [www.fotobel.by/vitebskaya-oblast/druck/ Друцкого городища]

  • Церковь Рождества Богородицы (2001)
  • Усадьба Гордзялковских (конец XIX — начало XX вв.)

См. также

Напишите отзыв о статье "Друцк"

Примечания

  1. [mshp.minsk.by/print/programms/fae29ae5bdd624ce.html Информация о создании агрогородков в Республике Беларусь]
  2. Савелов Л. М. Родословные записи. (Опыт родословного словаря русского древнего дворянства) / Историко-родословное о-во в Москве. Вып. 1-3. СПб., 1906—1909.

Литература

  • Алексеев Л. В. Полоцкая земля // Очерки истории Северной Белоруссии. IX—XIII вв.— М., 1966.
  • Друцк // Древняя Русь. Город, замок, село / Под ред. Б. А. Колчина.— М.: Наука, 1985.
  • Друцк старажытны: Да 1000-годдзя ўзнікнення горада / Рэд. кал.: Г. П. Пашкоў (гал. рэдактар) і інш.— Мн.: БелЭН, 2000. 128 с. ISBN 985-11-0185-0
  • Мяснікоў А. Горад на вольнай Друці… // Звязда, 27.06.2001.

Ссылки

  • [vn.belinter.net/kraeved/2.html Насевіч В. Друцкае княства і князі Друцкія // Друцк старажытны: Да 1000-годдзя ўзнікнення горада. — Мн., 2000. С. 49—76]

Отрывок, характеризующий Друцк

– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.