Дуарте (гора)

Дуарте (гора)Дуарте (гора)

</tt> </tt>

</tt>

</tt>

Дуарте исп. Pico Duarte
19°01′23″ с. ш. 70°59′52″ з. д.19.02306° с. ш. 70.99778° з. д. / 19.02306; -70.99778
Страна	Доминиканская Республика Доминиканская Республика
Регион	Сан-Хуан
Остров	Гаити
Горная система	Кордильера-Сентраль
Высота вершины	3098 м
Первое восхождение	1851 г. (Робер Х. Шомбург).
Дуарте
Дуарте

Дуарте (исп. Pico Duarte) — гора, самая высокая точка Антильских островов — высота над уровнем моря 3098 метров, является частью Центральной Кордильеры острова Гаити и находится на территории Доминиканской республики.

Другие Названия

• Пилона Гранде;
• Монте Тино;
• Пик Трухильо.

Температуры

Максимальная + 30°С.
Минимальная - 8°С.

История

Принято считать, что первым человеком, поднявшимся на пик Дуарте, был Робер Х. Шомбург, являвшийся английским консулом в Доминиканской Республике в 1851 году. Он назвал гору Монте Тина (Monte Tina) и оценил высоту этой горы в 3140 метров. В 1912 году Св. Отец Мигель Фуертес посчитал расчёты Шомбурга ошибочными, и после подъёма на Скалу Русилья (Loma Rusilla, 3039 м.) заявил что вопреки заявлению Шомбурга, она является самой высокой точкой острова. Год спустя шведский ботаник Эрик Экман посчитал, что данные англичанина в отношении гор-сестёр были более точными.

В годы правления Рафаэля Трухильо гора была переименована в Пик Трухильо, а после правления диктатора — в Пик Дуарте в честь Хуана Пабло Дуарте.

До середины 90-х годов в качестве высоты горы указывалась цифра 3175 м., но при помощи спутниковых устройств навигации была внесена поправка, и в настоящий момент официально указанная высота горы составляет 3098 м.

Ссылки

• [www.peakware.com/peaks.html?pk=278 Peakware.com]
• [www.summitpost.org/pico-duarte/150346 Summitpost.org]
• [web.archive.org/web/20011217072834/www.geocities.com/cuyaya/pico.html La Pagina de Cuyaya] (недоступная ссылка — история)

Отрывок, характеризующий Дуарте (гора)

– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.