Дуб Вардана Мамиконяна
Поделись знанием:
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
Дуб Вардана Мамиконяна — один из 230 природных объектов, внесённых в государственный список природных памятников Армении; расположен в области Тавуш Армении, близ села Акнахбюр. Дуб известен тем, что самолично посажен главнокомандующим (спарапетом) армянской армией Варданом Мамиконяном перед Аварайрской битвой 26 мая 451 г. н. э. В середине ноября 1975 года, во время грозы в него ударила молния и дерево рухнуло. На тот момент ему было около 1524 года.
Хачкар привезён сюда в 1996 году из местности Верин Данагран (Վերին Դանաղռան), возле Иджевана. Заказчик хачкара - некий Аветис, а сам хачкар датирован 1301 годом.[1]
См. также
Напишите отзыв о статье "Дуб Вардана Мамиконяна"
Примечания
- ↑ [vahemart.livejournal.com/66739.html?thread=480435 Vahe Martirosyan's blog - Дуб Вардана Мамиконяна в Акнахбюре]
Отрывок, характеризующий Дуб Вардана Мамиконяна
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
