Дуб Камышева

Памятник
Памятник лейтенанту Камышеву Владимиру Михайловичу «Дуб Камышева» в Святогорске
Страна	Украина
Город	Святогорск
Местоположение	Меловая гора на правом берегу р. Северский Донец в г. Святогорске
Скульптор
Архитектор

Дуб Камышева — памятник гвардии лейтенанту Камышеву Владимиру Максимовичу, установленный на горе, на правом берегу реки Северский Донец (возле города Святогорск, Донецкая область, Украина), на территории Святогорского государственного историко-архитектурного заповедника.

История подвига

Во время Великой Отечественной войны в районе г. Святогорск Донецкой области советские войска, в ходе наступления, форсировали р. Северский Донец. Левый берег, пологий и равнинный. Отсюда Красная Армия развивала наступление. Правый берег — крутой, местами отвесный, был занят немецкими войсками, организовавшими вдоль реки глубоко эшелонированную оборону. 17 августа 1943 года, то есть спустя месяц после начала битвы на Северском Донце, батарея гвардии лейтенанта В. Камышева, заняв позиции неподалеку от памятника Артему, с ходу открыла огонь по немцам, занявшим оборону в урочище Ясиновое. Но ландшафт здесь был неровный, и это сильно мешало ведению прицельного огня.

Дерзкое решение пришло неожиданно: Владимир Камышев увидел, что неподалеку от позиций батареи стоит одинокий дуб с густой кроной. «А что, если устроить на нём наблюдательный пункт?» — подумал он. Вместе с двумя бойцами он незаметно пробрался к дубу и, взобравшись по стволу, стал корректировать огонь своей батареи. Отсюда, с дуба, немецкие позиции были видны ему как на ладони. Теперь снаряды стали ложиться точно в цель, разрушая вражеские ДОТы, делая проходы в минных полях и проволочных заграждениях. Фашисты заметили смельчака и открыли огонь по дубу из своих самоходных орудий. Один из снарядов попал в ствол дерева, снёс его крону, а Владимир Камышев был смертельно ранен.

После боя отважного героя доставили в госпиталь, созданный на базе санатория «Тяжмаш» (сейчас «Шахтёр») посёлка Банное (ныне Святогорск), где он и умер. Похоронили Владимира Камышева на кладбище в центре посёлка Банное (сейчас здесь находится Холм Славы).

Память

• На гребне меловой горы, у развилки дорог, установлен памятник артиллеристу-разведчику 88-й гвардейской стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии Юго-Западного фронта- гвардии лейтенанту В. М. Камышеву.
• Останки В. М. Камышева были торжественно перезахоронены 20 августа 1970 года — на место подвига разведчика с городского кладбища пос. Банное (г.Славяногорск, ныне Святогорск).
• Памятник в виде Дуба с горельефом солдата установлен в 1985 году на месте гибели В. М. Камышева в августе 1943 года.

Биография Камышева

Родился в 1923 году в г. Хива Узбекской ССР, где его отец участвовал в борьбе с басмачеством.

После демобилизации отца семья вернулась на родину — город Касимов Рязанской области. Владимир часто бывал в Москве у своих родственников, где слушал лекции академика Тарле и генерал-лейтенанта Игнатьева (автора мемуаров «50 лет в строю»).

В 1941 году, после окончания десятилетки, поступил в Рязанское артиллерийское училище, которое вскоре было эвакуировано в Алма-Ату.

В 1942 году добровольцем ушел на фронт. Был ранен, два месяца находился на лечении в военном госпитале Пензы. Осенью 1942 года в составе 62-й армии участвовал в Сталинградской битве.

Погиб гвардии лейтенант Владимир Камышев 17 августа 1943 года.

Библиография

• Дедов В. Н. Святые Горы. От забвения к возрождению. Издание 3-е (переработанное и дополненное): Донецк: Ваш имидж, 2009. — 220 c.; 32 л. цв. ил.
• Дедов В. Н., Дашевский А. Б. Славяногорский историко-архитектурный заповедник. Путеводитель. Донецк : Донбасс, 1986. — 40 с.
• Святогорский плацдарм 1941—1943. Документы и свидетельства участников боев. Подготовлено к изданию Святогорским историко-архитектурным заповедником. (Составитель Дедов В.Н). — Донецк: Ваш имидж, 2008. — 284 с., ил.

Ссылки

• [sgiaz.uamuseum.com/27.pamyatnik-«dub-kamysheva»-na-mogile-leytenanta-v.-m.-kamysheva-1943-g.html Официальный сайт Святогорского государственного историко-архитектурного заповедника]
• [svyatogorsk.pp.ua/load/biblioteka/svjatogore/podvig_gvardii_lejtenanta_vladimira_kamysheva/3-1-0-5 «Подвиг гвардии лейтенанта Владимира Камышева»]

Отрывок, характеризующий Дуб Камышева

На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.