Дугин, Николай Дмитриевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Николай Дмитриевич Дугин
Дата рождения

26 апреля 1921(1921-04-26)

Место рождения

село Дурниха, Раменский район, Московская область

Дата смерти

2 мая 1945(1945-05-02) (24 года)

Место смерти

провинция Бранденбург, Великогерманская империя

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

авиация

Годы службы

19401945

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Награды и премии

Николай Дмитриевич Дугин (19211945) — капитан Рабоче-крестьянской Красной Армии, Герой Советского Союза (1946).



Биография

Николай Дугин родился 26 апреля 1921 года в селе Дурниха (ныне — Раменский район Московской области) в крестьянской семье. С 1933 года проживал в деревне Колонец. Окончил семь классов школы, затем школу фабрично-заводского ученичества и два курса машиностроительного техникума при заводе имени А. В. Ухтомского в Люберцах. Одновременно учился в аэроклубе, который окончил в 1940 году. В 1941 году окончил Качинскую военную авиационную школу лётчиков, после чего служил на Дальнем Востоке. С апреля 1943 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Северо-Кавказском, 4-м Украинском, 3-м и 1-м Белорусском фронтах. Участвовал в освобождении Краснодарского края, Крыма, Белорусской ССР, штурме Берлина[1].

К февралю 1945 года капитан Николай Дугин был заместителем командира эскадрильи и штурманом 402-го истребительного авиаполка 265-й истребительной авиадивизии 3-го истребительного авиакорпуса 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта. К тому времени он совершил 325 боевых вылетов, принял участие в 77 воздушных боях, сбив 14 вражеских самолётов, также 6 самолётов уничтожил в ходе штурмовок вражеских аэродромов. За эти отличия был представлен к званию Героя Советского Союза. 23 апреля 1945 года над Берлином сбил ещё один вражеский самолёт[1].

2 мая 1945 года, когда аэродром Далльгов, на котором располагалась часть, в которой служил Дугин, подвергся атаке крупных немецких войск, лётчик принял активное участие в её отражении, штурмуя противника с воздуха. В бою самолёт Дугина был подбит, а сам лётчик получил тяжёлые ранения. Несмотря на это, он сумел посадить машину на аэродром, но сам скончался от полученных ранений. Похоронен на воинском кладбище у Гамбургского шоссе в населённом пункте Дальгов земли Бранденбург в Германии[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство» капитан Николай Дугин посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также был награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды, рядом медалей. Навечно зачислен в списки личного состава воинской части[1].

В честь Дугина названа улица в Жуковском[1].

Напишите отзыв о статье "Дугин, Николай Дмитриевич"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=5373 Дугин, Николай Дмитриевич]. Сайт «Герои Страны».

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Зайцев А. Д.,Рощин И. И.,Соловьёв В. Н. Зачислены навечно. Кн. 1. М.: Политиздат, 1990.
  • Шаги в бессмертие. — М.: Московский рабочий, 1965.

Отрывок, характеризующий Дугин, Николай Дмитриевич

Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.