Дуглас, Уильям, 8-й граф Дуглас

Уильям Дуглас William Douglas
8-й граф Дуглас
1443 — 1452
Предшественник:	Джеймс Дуглас
Преемник:	Джеймс Дуглас
2-й граф Эйвондейл
1443 — 1452
Предшественник:	Джеймс Дуглас
Преемник:	Джеймс Дуглас
Рождение:	1425(1425)
Смерть:	1452(1452)
Род:	Дугласы
Отец:	Джеймс Дуглас
Мать:	Беатрис Синклер
Супруга:	Маргарита Дуглас, дочь Арчибальда, 5-го графа Дуглас

Уильям Дуглас (англ. William Douglas, 1425—1452), 8-й граф Дуглас (с 1443 г.), 2-й граф Эйвондейл — шотландский барон из рода Дугласов, главный противник короля Шотландии Якова II.

Уильям Дуглас был сыном Джеймса, 7-го графа Дугласа и 1-го графа Эйвондейла. Женитьба молодого графа в 1443 г. на Маргарите Голлуэйской, наследнице графства Голлуэй в юго-западной Шотландии, привела к консолидации всех наследственных земель Дугласов под властью Уильяма, в результате чего граф Дуглас стал крупнейшим магнатом страны. Это позволило ему овладеть властью в Шотландии: объединенные силы графа Дугласа и Ливингстонов разбили канцлера Уильяма Крихтона в 1444 г. и установили господство над королевской администрацией. Уильям Дуглас был назначен регентом Шотландии на время несовершеннолетия короля Якова II.

К 1448 г. Дуглас, поссорившись с Ливингстонами, отошёл от управления страной и, когда в 1450 г. двадцатилетний Яков II отстранил Ливингстонов от власти поддержал действия короля. Однако богатство и влияние графа Дугласа вызывали недовольство молодого короля. В 1449 г., когда праздновалась свадьба Якова, Дуглас явился ко двору с пятитысячною свитой, затмив короля, казна которого испытывала хронический дефицит из-за десятилетия анархии в стране. В 1450 г. Уильям Дуглас отправился в паломничество в Рим. Пышность его свиты и очевидное могущество графа произвели фурор при дворе папы римского. На обратном пути Дуглас получил теплый прием в Англии. Во время его отсутствия в Шотландии против графа сложился заговор старых противников Дугласа, Крихтонов, поддержку которым оказал сам король Яков II. Королевские войска в 1451 г. захватили Голлуэй и ряд других владений Дугласов. Однако возвращение графа заставило короля отступить.

С целью обеспечить гарантии против претензий короля на владения крупных магнатов Дуглас заключил союз с графом Кроуфордом и лордом Остовов. Это вызвало возмущение Якова II. 21 февраля 1452 г. Дуглас прибыл в Стерлинг на переговоры с королём, который дал графу письменные гарантии безопасности. Во время ужина 22 февраля Яков II потребовал от Дугласа разорвать союз с магнатами. Уильям ответил, что он «не может и не хочет». Взбешенный король ударил графа ножом, а придворные довершили убийство: в теле графа Дугласа было позднее обнаружено 26 ран.

Убийство графа Дугласа королём Яковом II привело к гражданской войне в Шотландии. Сопротивление королевской власти возглавил брат Уильяма Джеймс, 9-й граф Дуглас.

Литература

• Brown, Michael, The Black Douglases, Tuckwell Press, East Linton, 1998
• MacDougall, Norman, An Antidote to the English - the Auld Alliance 1295-1560, Tuckwell Press, East Linton, 2001
• Maxwell, Sir Herbert. A History of the House of Douglas (2 vols), Freemantle & Co., London 1902
• Smith, J Stewart-, The Grange of St Giles. Edinburgh, 1898
• Crawfurd's Peerage, 1776

Ссылки

• [www.thepeerage.com/p10920.htm#i109198 Уильям Дуглас, восьмой граф Дуглас, на сайте The Peerage.com]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Дуглас, Уильям, 8-й граф Дуглас

Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.